Михаил Лермонтов - Приложения к драме Маскарад

Князь

Ax, никогда мне это не забыть…

Вы жизнь мою спасли…

Арбенин

И деньги ваши тоже.

(Горько) А право, трудно разрешить,

Которое из этих двух дороже.

Князь

Большую жертву вы мне сделали.

Арбенин

Ничуть.

Я рад был случаю, чтоб кровь привесть в волненье,

Тревогою опять наполнить ум и грудь;

Я сел играть — как вы пошли бы на сраженье.

Князь

Но проиграться вы могли.

Арбенин

Я… нет!.. те дни блаженные прошли —

Я вижу всё насквозь… все тонкости их знаю

И вот зачем я нынче не играю.

Князь

Вы избегаете признательность мою.

Арбенин

По чести вам сказать, ее я не терплю.

Ни в чем и никому я не был в жизнь обязан,

И если я кому платил добром,

То всё не потому, что был к нему привязан,

А просто видел пользу в том.

(Арбенин уходит.)

(Те же, кроме Арбенина.)

Князь

Мне кажется, он говорил с презреньем.

Досадно! — деньги я не должен был принять.

Казар<���ин>

Задумались — об чем, нельзя ль узнать.

Князь

Смущен я странным приключеньем.

Великодушием…

Казар<���ин>

Арбенин не таков —

Он никого без видов не обяжет!

Зато вы можете сегодня ж без чинов

Впух обыграть его — он ничего не окажет.

Князь

Но согласитесь вы со мной,

Что одолжаться неприятно

Тому, кто по сердцу для нас совсем чужой.

Казар<���ин>

Особенно когда он знатный

И требует покорности немой!

Или когда хотим мы волочиться

За дочерью его иль за его женой.

Всё это может же случиться?

Жена Арбенина собою недурна

И, кажется, в него не очень влюблена,

И я заметил вот недавно,

Как у Печориных движеньем томных глаз

Она кругом искала вас… да, вас,

Э! — князь! да вы себя ведете славно.

По нашим вы ступаете следам!

Мое благословенье вам!

Что нынче молодежь! — Трудятся, изнуряют

Себя для службы и наград,

О добродетели кричат

И возле женщины порядочной зевают!

Жить не умеют, мой отец,

Стыдятся неудач, боятся приключений;

И чем кончают наконец…

Лет в 25 все женятся — от лени!

Князь

Да кто же вам сказал? — Как догадаться вам?

Казар<���ин>

Когда Арбенин был в деревне,

Вы ездили к Настасье Алексевне

По вечерам и по утрам.

Князь

Вот мило! — что же тут дурного.

Казар<���ин>

Напротив…

Князь

Я боюсь молвы,

И потому надеюся, что вы

Об этом никому ни слова…

Казар<���ин>

Мне изменить вам! Вас предать?

Князь

Но вы Арбенину приятель.

Казар<���ин>

Ха! ха! ха! ха! о мой создатель!

Да, он мой друг — вам не угодно ль знать

Начало дружбы нашей, — я был молод, —

Двенадцать лет тому назад,

Неопытен и пылок и богат,

Но он — в его груди уж крылся этот холод,

То адское презренье ко всему,

Которым он гордится всюду!

Не знаю, приписать его к уму

Иль к обстоятельствам — я разбирать не буду.

Раз он меня завел под вечерок

К себе — я верил счастью! кошелек

Мой полон был… я сел играть (признаться,

Страстишка эта уж владела мной)

И проиграл. — Отец мой был скупой

И строгий человек: — я вздумал отыграться!

Но он меня в когтях своих держал.

И я всё снова проиграл.

Я предался отчаянью: тут были,

Я стану правду говорить,

И слезы и мольбы… они в нем возбудили

Один холодный смех — о! лучше бы пронзить

Меня кинжалом! —

И с того мгновенья

Покинул я забавы юных лет,

Мечтанья нежные и сладкие волненья

И в свете мне открылся новый свет.

Мир безобразных, странных ощущений,

Мир обществом отвергнутых людей,

Самолюбивых дум и ледяных страстей

И увлекательных мучений!

Я увидал, что деньги — царь земли,

И поклонился им — года прошли,

Всё снова унеслось — богатство и здоровье;

Навек передо мной закрылась счастья дверь,

Я заключил с судьбой последнее условье

И вот стал тем, что я теперь,

Умеренный игрок и наблюдатель строгий,

Не действую нигде, зато уж вижу много.

Князь

Послушать вас: Арбенин ваш злодей.

Казар<���ин>

Однако ж явно мы поныне

Не ссорились, хотя в душе, ей-ей,