Михаил Лермонтов - Приложения к драме Маскарад

Ни сердца своего, ни моего не зная,

Ты отдалася мне — и любишь, верю я,

Но безотчетно, чувствами играя,

И резвясь, как дитя.

Но я люблю иначе. Я всё видел,

Всё перечувствовал, всё понял, всё узнал.

Любил я часто, чаще ненавидел,

И более всего страдал!

Сначала всё хотел, потом всё презирал я,

То сам себя не понимал я,

То мир меня не понимал.

На жизни я своей узнал печать проклятья

И холодно закрыл объятья

Для чувств и счастия земли…

Так годы многие прошли.

О днях, отравленных волненьем

Порочной юности моей,

С каким глубоким отвращеньем

Я мыслю на груди твоей.

Так, прежде я тебе цены не знал, несчастный!

Но скоро черствая кора

С моей души слетела, мир прекрасный

Моим глазам открылся не напрасно,

И я воскрес для жизни и добра.

Но иногда опять какой-то дух враждебный

Меня уносит в бурю прежних дней,

Стирает с памяти моей

Твой светлый взор и голос твой волшебный.

В борьбе с собой, под грузом тяжких дум,

Я молчалив, суров, угрюм:

Боюся осквернить тебя прикосновеньем,

Боюсь, чтобы тебя не испугал ни стон,

Ни звук, исторгнутый мученьем.

Тогда ты говоришь: меня не любит он!

(Она ласково смотрит на него и проводит рук по волосам.)

Нина

Ты странный человек! Когда красноречиво

Ты про любовь свою рассказываешь мне,

И голова твоя в огне,

И мысль твоя в глазах сияет живо,

Тогда всему я верю без труда.

Но часто…

Арбенин

…Часто?

Нина

…Нет! но иногда!..

Арбенин

Я сердцем слишком стар, ты слишком молода,

Но чувствовать могли б мы ровно,

И помнится, в твои года

Всему я верил безусловно.

Нина

Опять ты недоволен… Боже мой!..

Арбенин

О нет!.. я счастлив, счастлив… я жестокой,

Безумный клеветник; далеко,

Далеко от толпы завистливой и злой

Я целовать могу твои уста и очи,

И сладострастье первой ночи

Теперь постигнуто лишь мной.

Оставим прежнее забвенью;

Вознагражден судьбою я вполне,

И если б мог творец завидовать творенью,

То позавидовал бы мне.

(Целует ее руки и вдруг на одной не видит браслета, останавливается и бледнеет.)

Нина

Ты побледнел, дрожишь… О боже!

Арбенин

(вскакивает) Я? ничего! где твой другой браслет?

Нина

Потерян.

Арбенин

А! потерян.

Нина

Что же!

Беды великой в этом нет.

Он двадцати рублей, конечно, не дороже.

Арбенин

Потерян… (про себя) отчего я этим так смущен;

Какое странное мне шепчет подозренье!

Ужель то было только сон,

А это пробужденье!..

Нина

Тебя понять я, право, не могу.

Арбенин

(пронзительно на нее смотрит, сложив руки)

Браслет потерян?

Нина (обидясь)

Нет! я лгу!..

Арбенин (про себя)

Но сходство! сходство.

Нина

Верно, уронила

В карете я его, — велите обыскать;

Конечно б я его не смела взять,

Когда б вообразила…

Прежние, слуга

Арбенин (звонит, cлуга входит)

(слуге) Карету обыщи ты вдоль и поперек.

Потерян там браслет… избави бог

Тебя вернуться без него! (ей) Тут дело

О счастии моем идет,

О жизни и о чести.

(После паузы.) (Слуга уходит.)

(Ей) Но если ж он и там браслета не найдет?

Нина

Так, стало быть, в другом он месте!

Арбенин

В другом? и где — ты знаешь?

Нина

В первый раз

Так скупы вы и так суровы;

И чтоб скорей утешить вас,

Я завтра ж закажу такой же точно, новый.

(Слуга входит.)

Арбенин

Ну что?.. скорее отвечай…

Слуга

Я перешарил всю карету-с.

Арбенин

И не нашел там.

Слуга

Нету-с.

Арбенин

Я это знал… ступай.

(Значит<���ельно> взгляд<���ывает> на нее.)

Слуга

Конечно, в маскераде он потерян.

Арбенин

А!.. в маскераде!.. так вы были там.

(Слуге) Иди…

Прежние, кроме слуги

Арбенин

(ей) Что стоило бы вам

Сказать об этом прежде. Я уверен,

Что мне тогда иметь позволили бы честь