Жан-Поль Сартр - Только правда (Некрасов)

Жюль Палотeн, Фифи.

Жюль (рассматривая фотографии, которые она ему показывает).

Похожи, по-твоему?

Фифи. Очень. Как вы красивы, господин Палотен!

Жюль. Возьми кнопки, мы повесим их на стенку.

Вешают фотографии, продолжая разговаривать.

Фифи. Было заседание правления.

Жюль. Когда?

Фифи. Вчера.

Жюль. Меня даже не подумали предупредить! Конечно, они хозяева... Ты не знаешь, о чем они говорили?

Фифи. Люсьен пробовал подслушать, но они разговаривали очень тихо. Когда они расходились, председатель правления сказал, что сегодня он заедет к вам.

Жюль. Чувствую, что этот скряга хочет меня слопать.

Телефонный звонок.

Фифи. Алло!.. Хорошо, господин председатель! (Жюлю.) Что мне сказать? Он спрашивает, может ли он прийти через час.

Жюль. Он хозяин: когда хочет, тогда и приходит.

Фифи. Конечно, господин председатель.

Жюль. Старая крыса! Выжига! Скряга!

Стучат.

Кто там?

Дверь открывается, на пороге Сибило.

Это ты, Сибило? Входи. Что тебе?

Жюль, Сибило. Фифи уходит.

Сибило. Господин главный редактор, семь лет назад вы решили посвятить пятую страницу нашей газеты борьбе с коммунистической пропагандой и целиком доверили это мне. С тех пор я тружусь, не щадя сил. Я уж не говорю о том, что потерял здоровье, волосы на голове, равновесие духа. Но есть одно благо, от которого я не могу отказаться в интересах самой газеты. Это прожиточный минимум. Как найти злостную издевку, разящую заметку, убийственное словцо, как пророчить конец света, если я хожу в дырявых ботинках?

Жюль. Покажи. Целые. Сколько ты получаешь?

Сибило. Семьдесят тысяч.

Жюль. Неплохо.

Сибило. Я всем говорю, что получаю сто.

Жюль. Пожалуйста. Я даже разрешаю тебе надбавить до ста двадцати. Тогда все будут думать, что ты получаешь девяносто.

Сибило. Спасибо, господин Палотен! А не могли бы вы дать мне на самом деле?..

Жюль. Сто двадцать?

Сибило. Нет, что вы! Девяносто. Право же, мне очень трудно!

Жюль У тебя взрослая дочь. Она тебе не помогает?

Сибило. Она сама очень мало зарабатывает. И потом у нее другие убеждения.

Жюль. При чем тут убеждения? Деньги не пахнут.

Сибило. Она... прогрессистка...

Жюль. Девчонка!.. Это быстро пройдет.

Сибило. Приходится одалживать у нее. Для профессионального борца с коммунизмом это как-то неудобно...

Жюль. Наоборот, разоряй их, разоряй!

Сибило. Конец месяца — для меня кошмар.

Жюль. Сибило, наша газета покоится на любви, на сотрудничестве между классами. Я хочу, чтобы мы все вдохновлялись чистой любовью. Я бы тебя выгнал, если бы думал, что ты работаешь ради денег. Нет, ты борешься из любви к любви, против негодяев, которые хотят помешать богатству буржуазии и пролетариата.

Входит Фифи с гранками.

Ступай! Я подумаю.

Сибило. До свидания, господин Палотен! Я вам очень признателен. (Уходит.)

Жюль, Фифи.

Жюль (берет гранки, пробегает). О! О! О! (Кричит, подойдя к двери.) Тавернье! Перигор! На летучку!

Те же, Тавернье, Перигор.

Жюль. Слушайте, что вы наделали? Это же первая страница! Над вашими заголовками будут смеяться даже папуасы! «Революция в Египте»! Нечего сказать, нашли, чем порадовать читателей! Еще одна революция!

Пeригор. Но это в Египте!

Жюль. Дурак, Египет в двух шагах. Революции — это как эпидемии. Мы должны щадить нервы наших читателей. На задворки Египет! На четвертую страницу! Заголовок поскромнее: «Беспорядки в Египте». Беспорядки всегда подавляются.

Перигор. А что на первую?

Жюль. Это я вас спрашиваю! Предлагайте. Хорошенько подумайте. Я хочу заголовок динамический, атомный!

Тавернье. Может быть, Марокко!

Жюль. Сколько там убитых?

Перигор. Семнадцать.

Жюль. На два больше, чем вчера. Это пойдет на вторую страницу. Заголовок: «Маракеш. Массовые демонстрации преданности Франции».

Перигор. Главное — первая страница.

Жюль. Как Аденауэр?

Тавернье. Он вчера опять обругал французов.

Жюль. Тогда ни слова. А война? В каком она сегодня виде? Холодная? Горячая?

Перигор. Никаких перемен.

Жюль. То есть тепловатая. Как вы сами.

Перигор поднимает руку.

Нашел заголовок?

Перигор. «Война отдаляется».

Жюль. Не годится. Война может отдаляться сколько ей угодно, но только не на первой странице. На первой война всегда приближается. Что в Вашингтоне? Даллес что-нибудь изрек?