Юрий Поляков: Одноклассники

Светлана. Чермет, не надо! Ты же на самом деле не такой!

Черметов. Ах, ты даже еще помнишь, какой я на самом деле?

Светлана. Помню…

Черметов. Значит, помнишь? Ну, Ванька, смотри, что сейчас будет! ( Валит ее на пол. )

Светлана. Отпусти! ( Вырывается, вскакивает, прячется за коляской с безучастным Иваном .)

Черметов. Сейчас он восстанет и спасет тебя! ( Трясет афганца. ) Ну, вставай! Нет, не спасет. Может, он тебя, Светик, не очень-то и любил? Просто приехал в отпуск, отдохнул. Иногда так смешно бывает…

Светлана. Что тебе смешно?

Черметов. Ну, когда въезжаешь в отель, тут же звонят, спрашивают: «Молодой человек, не хотите с девушкой отдохнуть?» А разве с женщиной отдыхают? С настоящей женщиной работают, вкалывают! До седьмого пота, до кровавых волдырей на сердце! Светик, а давай по-другому… Ты с Ванечкой попробуй! Потормоши героя! Вдруг ему как раз этого для жизни не хватает? Я отдельно заплачý. А?

Светланаподходит и бьет Черметова по лицу.

Черметов. Ай, как больно!

Светлана. Не надо мне твоих денег! Какая же я дура!

Черметов. О дочери подумай!

Светлана. Я о ней и подумала! ( Хватает свою одежду, выбегает из квартиры. )

Черметов. Куда? Сама же вернешься!

В открытую дверь врывается шлягер. Черметовнервно ходит по комнате, потом гневно оборачивается к Ивану, лицо которого от шума снова сделалось плаксивым.

Черметов. Доволен? Ты всегда был первым. Но с ней был первым я. Я! Ну почему тебя не шарахнуло на месяц раньше? Зачем ты в отпуск приперся? Молчишь, героический баклажан? Ну, и молчи! Я ее найду. Приведу! Понял? Ты увидишь! Все увидишь! ( Вдруг, словно спохватившись, вынимает телефон, набирает номер. ) Анвар, срочно бери людей и езжай на квартиру к Погожевой… Да, туда… Там девчонка. Ольга. Привезешь сюда, но из машины не выпускать. Работай! ( Костромитину. ) Вот так вот, Ванечка! ( Выходит из квартиры. )

Ванечкасидит неподвижно. Только блики от цветомузыки играют на его плачущем лице. Появляется отец Михаил, прикрывает дверь – музыка стихает. Он подходит к Ванечке, крестится, садится рядом с ним.

Отец Михаил. Не могу смотреть на этот срам… Нравится! А не должно нравиться! Грех! Знаешь, Ванечка, грешен я. И все как-то мелко грешен. На прихожанок молоденьких заглядываюсь, а одна, взыскующая, ко мне все ходит, мол, растолкуй, отец Михаил, что имел в виду Спаситель в притче про пятерых мудрых невест, которые с одним женихом на брачном пиру затворились? Говорю: аллегория это! А взыскующая не унимается: аллегория чего? А кто ж знает? Я экзамены перед рукоположением экстерном сдавал. Все хочу в толкование заглянуть, да недосуг: служу каждый день да храм ремонтирую. Деньги вот у Чермета на ремонт взял. Да и себе толику оставил. Что, Ванечка, делать? Матушка сердится, мол, детей в школу, как положено, одеть не на что. Были бы у тебя дети, ты бы меня понял! А ведь есть, Ванечка, люди безгрешные, как ангелы. Я недавно в храме бумажку скомканную нашел. Прихожанка, видно, к исповеди грехи свои припоминала. И под циферкой «один», значит, написала: «Гневалась на кошек». А под циферкой «два» – ничего. Пусто! Понимаешь?! Она гневалась на кошек – и всё! И всё, Ванечка! Тебе-то хорошо: нет соблазна – нет и греха…

Возвращается заплаканная Светлана. Она успела одеться.

Светлана. А где Чермет?

Отец Михаил. Не знаю. Наверное, концерт слушает. Что с тобой сегодня, матушка моя? Присядь! Успокойся! Расскажи…

Светлана. Отец Михаил… Ми-иша, я не знаю, что мне делать…

Отец Михаил. А что случилось? Чего от тебя Чермет хочет?

Светлана. Этого я даже тебе не могу сказать.

Отец Михаил. Не можешь – не говори. А чего тебе от Чермета надо, можешь сказать?

Светлана. Павел деньги занял. Большие. Под проценты. Хотел бизнес начать…

Отец Михаил. М-да, сказано во «Второзаконии»: «Не давай в рост брату своему ни серебра, ни хлеба… Иноземцу отдавай в рост, а брату своему не отдавай».

Светлана. Значит, мы для них иноземцы. А Павел уехал, спрятался. Мне теперь надо долг отдавать. Денег нет.

Отец Михаил. Как это Павел спрятался – от жены с дочерью?

Светлана. Миш, понимаешь… Ольга не его дочь.

Отец Михаил( присвистывает от удивления, крестится ). А чья?