Марио Варгас Льоса - Барышня из Такны

Бабушка поднимается из-за стола и идет к Мамочке. Дедушка и Амелия продолжают обедать. Дедушка время от времени яростно солит еду.

Бабушка. Эльвира, что же ты до сих пор не собрала вещи? Педро хочет выехать затемно, чтобы попасть на пристань до солнцепека. Иначе мы обгорим, у тебя ведь такая нежная кожа. ( Пауза. ) Знаешь, я в глубине души рада, что мы уезжаем. Когда после всех этих мучений мама умерла, мне стало казаться, что и Такна умирает. А после папиной смерти этот город мне отвратителен. Давай я тебе помогу уложить чемоданы.

Мамочка. Я не поеду с вами в Арекипу, Кармен.

Бабушка. А где же ты будешь жить? С кем ты останешься в Такне?

Мамочка. Я не хочу быть вам обузой.

Бабушка. Что за глупости, Эльвира?! Педро просто счастлив, что ты едешь с нами. Разве мы с тобой не сестры? Значит, и Педро ты — родная. Давай укладываться.

Мамочка. Со дня твоей свадьбы я ждала этой минуты. Я не спала ночами, все думала, думала, пока в казарме чилийцев не играли зорю. Я не могу жить с вами. Педро женился на тебе, а не на нас с тобой.

Бабушка. Ты будешь жить с нами — и никаких разговоров.

Мамочка. Ведь это все плохо кончится. Начнутся размолвки. Вы с Педро будете ссориться, и когда-нибудь он тебе скажет, что эта посторонняя женщина вовсе не обязана сидеть всю жизнь у него на шее.

Бабушка. Почему "всю жизнь"? Завтра ты позабудешь историю с Хоакином, полюбишь кого-нибудь, выйдешь замуж. Довольно, Эльвира! Нам завтра так рано вставать, и впереди такой долгий путь…

Белисарио( в восторге подпрыгивает на стуле ). Долгий, тяжкий, трудный! Поездом из Такны в Арику. В Арике сесть на пароход и двое суток плыть до Мольендо. А сойти там на берег не так-то просто, правда, Мамочка? Это цирковой номер: с парохода на баркас вас перегрузят на канате, лебедкой, как коров. А потом — трое суток верхом по горам, где скрываются разбойники. Вот видишь, Белисарио, а ты еще нос воротил от писателей-регионалистов, а теперь сам попался на удочку местному колориту и жутким подробностям.

Бабушка. Ты не боишься разбойников, Эльвира? Я ужасно боюсь. Но это так интересно! Вот о чем надо думать, а не обо всяких глупостях!

Мамочка. Это не глупости.

Бабушка. Сама ведь знаешь, что не можешь оставаться в Такне одна. Здесь ничего нет. Даже в этот дом завтра въедут новые хозяева.

Мамочка. Я буду жить у Марии Мурги.

Бабушка. У твоей нянюшки? Час от часу не легче!

Мамочка. Она добрая. Она предложила мне поселиться у нее, в Ла-Маре, вместе с моим молочным братом. В тягость я им не буду. Я умею вышивать. Покрывала, накидки, мантильи. И еще я умею печь разные сласти. Итальянец Масполи выставит их у себя в кондитерской, а мне заплатит комиссионные.

Бабушка. Чудно! Все как в романах! Да как же ты будешь жить в Ла-Маре, среди негров и чоло?! Ты — такая чистюля?! Помнишь, как папа называл тебя? "Барышня с норовом".

Мамочка. Может быть. Но я никогда не чувствовала себя богатой. Вот и буду жить с бедняками — там мое место. У Марии Мурги очень чисто.

Бабушка. Нет, Эльвира, я вижу, ты окончательно спятила! Как можно жить в Ла-Маре? И что он тебе дался? Что он тебя так тянет? Сначала ходила туда на мессу, потом — смотреть, как солнце садится. А теперь и насовсем туда собралась. Тебя что, околдовали? Ну ладно, хватит, я устала, а завтра вставать ни свет ни заря. Я сама уложу твои вещи. Если надо будет, Педро силой оттащит тебя на станцию.

Бабушка садится за стол и принимается за прерванный обед.

Мамочка. Какая разница — здесь оставаться или переехать к Марии Мурге? Чем эта каморка лучше Ла-Мара? ( Пауза. ) Мы носим башмаки, а тамошний люд ходит босиком. Там у всех вши, а у нас… ( Почесывается. ) А что у нас? Может, это вошь меня и кусает?

Дедушка поднимается из-за стола, идет к Мамочке.

Дедушка. Здравствуй, Эльвира. Я тебя искал. Мне надо поговорить с тобой.

Мамочка( глядит на него. Потом произносит, устремив глаза в потолок ). Тебя трудно понять, господи. Иной раз кажется, ты больше любишь безумцев и проходимцев, чем добрых, порядочных людей. Педро всегда был так честен, так справедлив, а ты дал ему такую тяжкую жизнь.

Белисарио встает и подходит к Мамочке.

Белисарио. Не совершаете ли вы грех, барышня, осмеливаясь выговаривать господу? Он знает, что делает, и если уж заставил Педро страдать, значит, имел для этого основания. Может быть, он хотел, чтобы загробное воздаяние показалось тому слаще.