Санэацу Мусянокодзи - Его младшая сестра

Нисидзима. Хорошо, уберу… (Снимает картину со стены.) Пойду пройдусь немного! (Выходит.)

Комната Хиродзи – та же, что в третьем действии. Хиродзи с нетерпением ждет Сидзуко. Тускло горит лампа. Слышатся шаги.

Хиродзи. Сидзуко, ты?

Сидзуко (входя, кланяется). Я.

Хиродзи. Почему так долго? Знаешь же, что я без тебя совершенно беспомощен, а сама не торопишься.

Сидзуко. Я спешила.

Хиродзи. Зачем ты говоришь неправду? Я хоть и слеп, но уши у меня еще остались – могу отличить дыхание спешившего человека от дыхания того, кто шел медленно. И потом, отчего ты ступаешь сегодня как-то особенно тихо? Идешь прямо словно какой-то воришка, крадучись.

Сидзуко. Вовсе нет!

Хиродзи. Ты получила деньги?

Сидзуко. Да, двадцать пять иен.

Хиродзи. Так много?! Тогда заплати все, что мы должны.

Сидзуко. Хорошо.

Хиродзи. Все-таки надо больше ценить мое время. Я мог, наконец, захотеть поработать. Так что впредь – кончила дела, сразу домой.

Сидзуко. Хорошо.

Хиродзи. Я понимаю, тебе хочется иногда отдохнуть, развлечься… Но мы с тобой пока еще не имеем на это права. А может, тебе и возвращаться домой не хочется? Не так уж приятно все время видеть мою физиономию.

Сидзуко. Не надо, Хиродзи!

Хиродзи. Тогда почему тебя так долго не было? Ты не представляешь себе, как я нервничал. Мне показалось, что даже ты обо мне забыла.

Сидзуко. Зачем ты так говоришь!

Хиродзи. Я правду говорю.

Сидзуко. Какая же это правда?! Разве я когда-нибудь пренебрегала тобой?

Хиродзи. Да, пренебрегала! Оттого и скрыла от меня, что мою повесть ругали. Боялась, я приду в отчаяние? Жалела меня!

Сидзуко. Можешь оскорблять сколько угодно!

Хиродзи. Я тебя не оскорбляю. Я не имею права быть чем-то недовольным. Это меня может презирать каждый – ведь я не могу существовать без посторонней помощи.

Сидзуко. Ты слишком не доверяешь людям.

Хиродзи. По чьей вине? (Хватает со стола чернильницу и швыряет в сестру.)

Чернильница разбивается.

Сидзуко (плачущим голосом). Что ты делаешь?

Хиродзи. Потому что ты издеваешься надо мной! Пусть я ослеп, но остался самим собой. Если тебе это не нравится – уходи!

Сидзуко (подбирает осколки, вытирает чернила). Как ты не хочешь понять меня!

Хиродзи. Плачь, плачь! Меня этим не разжалобишь! Думаешь, что тебе все позволено, а я не смею даже сердиться? Может, ты и права, однако у меня тоже есть самолюбие! Уходи, если хочешь!

Сидзуко задыхается от слез.

(Испуганно подходит к ней.) Ну, перестань! Прости! Я понимаю тебя… Но я бог весть что тут без тебя передумал. Вдруг что-нибудь случилось на улице, или какие-нибудь негодяи напали на тебя, или сама с горя что-нибудь с собой сотворила. А ты как ни в чем не бывало входишь в комнату. У меня отлегло от сердца, но я невольно вспылил… Потом, мне ведь действительно хотелось поработать. Ну, успокойся! Я прекрасно знаю, как ты обо мне заботишься! Прости, я был не прав…

Сидзуко (наконец перестает плакать). Ты хотел диктовать?

Хиродзи. Да, но это не важно…

Сидзуко. Нет, давай…

Хиродзи. Можно и после…

Сидзуко. Еще только половина пятого. Лучше сейчас. (Садится перед столиком, берет карандаш.) Начинай!

Хиродзи. Это будет диалог – говорят двое.

Сидзуко. Понятно.

Хиродзи. «На что живешь?» – «Мне помогает один человек». – «Родственник?» – «Друг». – «А почему он решил тебе помогать?» – «Он мне сочувствует». – «Сочувствует? Почему?» Написала?

Сидзуко. Да.

Хиродзи. «Потому что мою сестру хотели выдать замуж за негодяя, и, чтобы расстроить этот брак, нам пришлось покинуть дом, где мы жили на содержании у дяди». – «Кому же тогда сочувствует твой друг – тебе или твоей сестре?» Написала?

Сидзуко. Да.

Хиродзи. «Обоим». – «Обоим? Сомневаюсь. Наверное, твоя сестра красавица?» – «Да».

Сидзуко. Послушай, мне это неприятно…

Хиродзи. Пиши! Пиши, здесь же все правда. А уж там посмотрим, отсылать рукопись в журнал или нет… Ты записывай, что я говорю, – и все. «Ну, если она красавица, тогда вряд ли твой друг имеет в виду вас обоих…» – «Этот человек верит в мою работу. К тому же он женат». – «Он богат?» – «Да нет». – «Это С?» – «Да». – «Говорят, будто твоя сестра его любовница».

Сидзуко. Ведь это может скомпрометировать господина Нисидзиму!..

Хиродзи. Пиши и молчи! Я как раз подошел к самому главному. До сих пор я старался не касаться этой проблемы, но теперь больше не могу. Я должен сам для себя все выяснить. Не обязательно кому-то показывать… Ты не хочешь писать?