Студент. Да отпустите же вы мою руку, слышите? Вы все силы у меня отнимаете, вы меня заморозите, наконец! Чего вам от меня надо?
Старик. Терпенье! Сейчас вы все увидите и поймете… Вот идет фрекен…
Студент. Дочь полковника?
Старик. Да! Дочь! Смотрите на нее! Случалось ли вам видеть такое совершенство?
Студент. Она – как та мраморная статуя…
Старик. Это же ее мать!
Студент. Ваша правда. Никогда я еще не видывал такой женщины! Блажен, кто поведет ее к алтарю и введет в свой дом!
Старик. Значит, вы видите! Не все находят ее прекрасной… Стало быть, решено!
Фрекен входит слева в модной амазонке, ни на кого не глядя, медленно идет к парадному, там останавливается и что-то говорит привратнице, потом входит в дом.
Студент заслоняет глаза руками.
Вы плачете?
Студент. Как не впасть в отчаяние пред безнадежностью!
Старик. Я умею отворять двери и сердца, когда мне удается найти руку, послушную моей воле. Служите мне и будете царить…
Студент. Что это – договор? И я должен продать свою душу?
Старик. Зачем продавать? Видите ли, всю свою жизнь я только и делал, что брал. А теперь у меня одна потребность – давать! Давать! Но некому брать! Я богат, очень богат, но у меня нет наследников, только один болван, который отравляет мою жизнь… Будьте мне сыном, наследуйте мне при жизни, наслаждайтесь, и чтоб я это видел, хоть издали.
Студент. Но что мне надо делать?
Старик. Прежде всего – идите в оперу!
Студент. Это решено – что дальше?
Старик. Сегодня же вечером вы будете сидеть в круглой гостиной!
Студент. Но как я туда попаду?
Старик. Поможет «Валькирия»!
Студент. Почему вы избрали меня своим медиумом? Вы знали меня раньше?
Старик. Разумеется. Вы у меня давно на примете… Однако взгляните-ка, взгляните, как на балконе девушка приспустила флаг по причине смерти консула… вот она перевертывает синее одеяло… Видите? Под ним спали двое, и одного уж нет…
Фрекен, переодетая, показывается в окне, она поливает гиацинты.
Девочка моя милая! Посмотрите вы на нее! Вот – разговаривает с цветами, но разве сама она не похожа на голубой гиацинт? Она поит их одной чистой водою, а уж они превращают эту воду в благоуханье и краски… А вот и полковник с газетой! Показывает ей статейку про обвалившийся дом… тычет пальцем в ваш портрет! О, кажется, она не осталась равнодушной… читает про ваш подвиг… тучи, кажется… только б дождь… не начался, хорош я буду, если Юхансон не подоспеет…
Небо хмурится. Старуха с зеркалом-рефлектором затворяет окно.
Вот моя невеста закрывает окно…: семьдесят девять лет… пользуется только зеркалом-рефлектором, потому что себя в нем не видит, а видит лишь окружающий мир, и с двух сторон вдобавок, ну а о том, что миру она при этом видна – она и не догадывается… Красивая, однако, старуха…
Покойник в саване виден в парадном.
Студент. Господи, что я вижу?
Старик. Что вы такое видите?
Студент. Сами-то вы разве не видите? Покойник в дверях!
Старик. Ничего я не вижу, но так я и знал! Рассказывайте!
Студент. Вот он, выходит на улицу… (Пауза.) Повернул голову, разглядывает флаг.
Старик. А я что говорил? Сейчас будет пересчитывать венки и читать визитные карточки… Горе тому, кто ничего не прислал…
Студент. Он сворачивает за угол…
Старик. Будет нищих у черного хода считать… Бедняки – прелестное украшение похорон: «сопровождаемый благословением многих», да-да, только уж не моим благословением! Большой мерзавец, говоря между нами…
Студент. Но благотворитель…
Старик. Мерзавец-благотворитель, всю жизнь мечтавший о пышных похоронах… Когда почуял, что конец близко, успел-таки ограбить казну на пятьдесят тысяч крон… теперь дочь его разрушает чужую семью и беспокоится о наследстве… он, негодяй, слышит каждое мое слово, но так ему и надо! А вот и Юхансон!
Юхансон появляется слева.
Отчитывайся!
Юхансон что-то тихо говорит ему.
Дома, говоришь, не оказалось? Ну и осел! А телеграф? Ничегошеньки! Дальше! В шесть вечера? Прекрасно! Экстренный выпуск? Имя полностью! Студент Аркенхольц, год рождения… родители… прекрасно… кажется, уже накрапывает… и что он сказал?… Так-так! Ах, не хочет! Ничего, придется! А вот и знатный господин! Кати-ка ты меня за угол, Юхансон, надо послушать, что говорят нищие… А вы, Аркенхольц, ждите меня здесь. Поняли? Ну, живей!
Юхансон катит каталку за угол. Студент стоит и смотрит на фрекен, хлопочущую над цветочными горшками.
Читать дальше