Даниил Андреев - Железная мистерия

А время кружится…
Рассвет торопится…
Уж утро трубится!

Утро свинцовое брезжит над миром.
Дети ущерба
встают к труду,
В тягостный бой меж новым и старым,
В призрачный путь
по серому льду.

— Вот свежая нынче погодка!
— Ну, что ж, взбодрится походка.
— Смотри: вот бессонная вахта,
Начальство уже на ногах-то!
— Начальство теперь боевое:
За нас стоит головою…
— Сидевши на царской мели,
Мечтать о таком не смели!

— Ну, как: не видать гостинца?
— Озябли. Хоть чуточку солнца…
— А вы бы пустились в танцы:
Ведь мы, говорят, спартанцы.
— Да, в сущности, хвост — вид спорта.
О чем тут может быть спор-то?
— Пусть крепнет красная Спарта
Гимнастикой у Центроспирта!

— Базу расширить…
— Землю обшарить…
— Всех обнадежить…
— Верных умножить!

— Плохо… ой, плохо:
Правителю тяжко! {21}
— Ни речи, ни вздоха…
— Иль омрак? одышка?
— Врачи отстраняются…
— Пульс, как у старца…
— Душит броня ему
Утлое сердце.
— Может быть, лаком
Покрасить венец?
— Чу: он заплакал…
— Значит, конец.

Слаб! Человеческое
победило.
Вынуть его из железного тела!
Замуровать в зиккурат пьедестала!
Пусть почиет —
под устоем престола.

Кто ж
ради участи народотворца
Смеет отречься навеки от сердца?
Смущенное молчание.
Где ж подготовленный
в лоне Гагтунгра,
В магмах не гибнущий, как саламандра?

— Вон он… на дне миллиардов…
— Вот он — рожденный меж смердов…
— Прет сквозь ряды авангардов…
— Сумрачней гуннов и курдов!

От крови, бурлящей в аортах,
Ты слеп, как гадальщик на картах!
Здесь — Я,
величайший из смертных,
Мессия всех стран распростертых.
Уицраор, приглядываясь
Со мной его молча оставьте.
Триумф ему пышный готовьте,
Судьбу его пойте и славьте, —
Он выйдет
в урановой кофте.

Люди! На полях
Всходит под дождем
Брошенный вождем
Сев.
Кто сказал «приляг»?
Этаких миляг
Крепко мы дерем
Все!
Щерь клыки — не щерь,
Все равно трудом
Мы преобразим
Тварь.
С кем же вы теперь,
Вы, кто так дрожал
Над своим добром
Встарь?

— Перебираем баночки…
— Перетираем скляночки…
— Перемываем крыночки…

— Семеним на цыпочках…
— Привстаем на лапочках —
Бледных лапках в цапочках,
В стареньких опорочках!

Волен каждый встать
К нам в ряды добром,
Будь он раньше хоть
Поп;
Мы ж позолотим
каждому тавром
Туловище, грудь,
Лоб.

— Вперед! Вперед!
— Сколько нас? — Уйма!
— Вытереть, вытравить
Старые клейма!
— Братцы! Новый устав!
— Почесть новых постов…
— Хвост-то —
до самых застав!
— Мост
завалиться готов!

Замысел тонкий оправдывается:
Ихние с нашими слепливаются,
Птенчики юрко вылупливаются,
В стайки стройные скапливаются.

Готов он!
Таких не бывало.
Он блещет, как меч Азраила. {23}
Зажечь все огни ореола!
Утроить глаза караула!

Братцы! Час назад
Злобный паралич
Нашего вождя
Сгреб.
В красный зиккурат
Люди понесли,
Плача, как дитя,
Гроб.
Горечь глубока —
О!.. Но среди нас
Верный ученик:
Тот,
Кто из тупика
Подвигами спас
Рать, когда мы шли
Вброд.

— Как это… Когда ж это?
— Это — он для слога.
— Все, что нами нажито, —
Общая заслуга!
— Да, но предревкомы…
Шефы… командармы…
— Может быть, такому
Крест дадут?
—…и бармы?