Алексей Арбузов - Жестокие игры

Никита. И тогда я понял – мы втроем!

Кай. И я понял… Мы втроем, нам ничего не страшно.

Терентий. Ты даже мне свой водяной пистолет отдал… Ты был добрый, Кай.

Кай. Добрый?

И вдруг все замолчали.

Терентий. А что теперь?… Как случилось все? Почему мы стали такими?

Кай. Какими?

Никита. Ты знаешь. ( Идет к столу .) Надо выпить!

Константинов( берет у него бутылку ). А может, хватит, ребятки?

Никита( ледяным голосом ). Вы тут сидите, вас не гонят… Так вы уж и сидите. ( Вдруг резко .) Почему он ходит сюда, Терентий?

Кай( тихо ). Не трогай его, Никита.

Никита. Нет, почему? Ведь ты запретил ему приходить…

Пауза.

Терентий. Не властен. Прав не имею.

Константинов. Не злой ты. Спасибо. ( Идет к двери, останавливается .) Может, хоть сейчас прислушаешься? Дом пустой. ( С надеждой .) Идем, что ли?

Терентий. Ни к чему это. Один иди. ( Не сдержался ). Ступай, говорят.

Кай. Ах, Терочка… ( Усмехнулся .) А доброта как же?

Константинов. А вы его не осуждайте. Не стою того. Он у меня молчалив с детства: не рассказывал об отце в подробностях. А может, стоило.

Терентий. Поздно теперь уж.

Константинов. А я скажу. Пил я нещадно. С пятилетнего возраста ночью на улицу выгонял. Он со страха в сарае рассвета ждал, только к утру на топчанчик свой прокрадывался. И в зимнее время не щадил. Жена вот не выдержала. Померла. Не то с горя, не то от кулаков моих. Они вон у меня какие. Глядите. Не зря слесарь. Вот тогда и он дом оставил. Проснулся я утром однажды, поглядел вокруг… один.

Взглянул на Терентия, тот налил себе водки в стакан. Выпил. Медленно опустился на колени.

Его плечи вздрагивают.

Здоровы будьте. ( Уходит .)

Затемнение .

Двадцатые числа октября.

Комната Земцовых, все так же чисто прибранная. Все расставлено по местам с какой-то даже вызывающей тщательностью. За столом сидит Маша, она не разделась, даже ушанки не сняла, только куртка расстегнута. Сидит неподвижно, смотрит перед собой. На другом табурете выжидательно расположился Ловейко – тоже дорожное не снял. Позднее утро – осеннее, тусклое, без надежд.

Ловейко( нарушая молчание ). Не идет Нелька…

Маша. Послали за ней.

Ловейко( стеснительно ). В контору разведки успеть бы. Второй кран требовать надо.

Маша. Думай, что говоришь. Мне сейчас все едино.

Ловейко. В руках себя держать следует. Горе горем, а дело остается. В данный момент люди на нас с надеждой смотрят.

Маша. Может, мне еще и станцевать тебе?

Ловейко. Обижаешь, Земцова.

Маша. Если ты от хворостей своих временно излечился, то не думай, что тебе во всем удача вышла. На то не рассчитывай, Ловейко, – теперь все вокруг изменилось.

Ловейко. О своих чувствах промолчу, Марья Павловна, я человек негромкий. Тем более что хозяйка между нами ты. Во всех смыслах. Но все же, как ни горюй, о деле забывать не позволю.

Вошла Неля, глядит на Машу, но слезы сдержала, подошла к ней.

Маша. Похудела ты.

Неля( тихо ). Кто ждал. ( Помолчав .) Совсем вернулись?

Маша. Завтра обратно.

Ловейко. Вот-вот выброса ждем.

Неля. Поздравляю. С вас пол-литра.

Маша. Не смей!

Неля. А чего он здесь находится?

Маша. Уйди, Ловейко.

Ловейко( встал с табурета, подошел к Неле ). Ну, что глазами зыркаешь? Злобина! Боишься, рад я?

Неля( яростно ). Покинь дом!

Ловейко( на ходу, Маше ). На воле подожду. ( Уходит.)

Маша( помолчав ). Расскажи, как было.

Неля. Восемнадцатого октября, в среду случилось… В Шадринской поисковой у геофизика гангрену обнаружили. Срочно санрейс! Поисковая в ста километрах, болота вокруг. Вылетели, не глядя, что непогода… Условились встретить его в квадрате в контрольный срок. Долетели, а ветер еще крепче. Вертолетчик кричит: «Обратно летим!», а Мишка ему: «Спускай лестницу!» Вертолет завис, а бензин ограничен, на спуск всего пятьдесят секунд. Внизу люди ждут… Стал по лесенке спускаться, а тут их ветром и отбросило в сторону. ( Не сразу .) В болото упал. Все. Люди в ста метрах стояли – все видели.