Александр Закладной - Попутчики

Виктор (равнодушно ) Правда?

Ольга. Правда. Только, конечно, это не касалось песен… Мне было лет десять, когда я решила вести дневник. В тоненькой тетрадочке, синей — я купила её у соседа, который торговал с лотка канцтоварами. Успела там всего одну или две странички написать. А потом, уж не помню как, тетрадочкой заинтересовался двоюродный брат — он тогда у нас жил. Я оказала сопротивление. Он, конечно, решил — раз не даёт, значит тем более надо отобрать. Ну, драка, крики, беготня, кое-как успеваю сунуть дневник за шкаф. Но брат не угомонился и тут. Я в слезах побежала к маме — зачем он ищет, запрети ему! А мама посмеялась и сказала только «а что тебе прятать?». С тех пор это «а что тебе прятать» я слышала в сотнях постоянно. Мама читала написанные мне письма, лазила в мой стол. На все мои «не бери, не трогай, не лезь» ответ был один — «а ты не занимайся всякими глупостями» — ооо, знал бы ты, с какими интонациями она произносила эти слова! Мол, что ты там прячешь? Какие у тебя могут быть секреты? Что у тебя там — сплошная порнография? И вот так, заочно, заглазно она обесценивала всё самое для меня важное… Тебе интересно?

Виктор (зевая). Да-да. Я слушаю.

Ольга. А ведь в этих тайниках не было ничего эдакого. Там хранились мои влюбленности и симпатии, дурацкие стихи, размышления, живая плоть. А они… «Глупости» — говорили они, зачем тебе что-то прятать? Понятно, что после этого желания делиться с кем-нибудь своими тайнами у меня так и не возникло…

Виктор. Водка заканчивается. И не заметили, как почти бутылку ухлопали. Правда, у меня ещё пиво есть — два литра.

Ольга. Не надо. Хватит пить. Ты что, хочешь нажраться? Не стоит. Не порть вечер.

Виктор. Да ладно тебе! (демонстративно пьет) Твоё здоровье. (выпивает).

Ольга хмурится.

Виктор (с усмешкой глядя на Ольгу). Сидишь вот, губы кривишь. Осуждаешь? А мне — пофигу. Вот так.

Ольга. Зря.

Виктор. Что зря-то? (распаляясь). А мне, может, хочется! Напоследок! Нажрусь и всё.

Ольга. Без меня.

Виктор. Курить будешь?

Ольга. Нет.

Виктор (зло). Ну и дура.

Ольга не отвечает и Виктор успокаивается.

Виктор. Ладно, я пошутил. (долго смотрит на девушку). Ты такая вся непорочная… Умереть боишься?

Ольга. Ты пьяный. И злой. Я не хочу с тобой говорить.

Виктор (пытается засмеяться). Отчего же так? Я же такой тупой, быдло, книг не читаю умных. А ты — вундеркинд прямо какой-то. Вот только дало тебе это что-нибудь? Сейчас мы с тобой равны. Здесь и сейчас. Мы оба. Ну так объясни мне, тупому, растолкуй.

Ольга (горько). Что тебе объяснить?

Виктор. Умереть боишься, скажи?

Ольга (долго сидит, закрыв лицо ладонями). А я что, сейчас живу? (с надрывом). Я и сейчас мертвая, пойми это!

Пауза.

У меня была бабушка. Я её очень любила. Она вырастила меня. Но потом что-то случилось. Последние годы её жизни она была мне противна. Запах старости, недомогания, поилки, смена одежды. Я все делала для нее, но как же я ненавидела её тогда, ты не поймешь. Одновременно — очень любила и очень ненавидела. Потом, когда она умерла, я связывала ей ноги, помогала менять тряпки. Её кремировали, и мне не было страшно, просто странно — что я здесь делаю?

Виктор. Ну и что? Что хочешь этим сказать? Причем тут твоя бабушка?

Ольга. Вот видишь. Ты ничего не понял.

Виктор. (ехидно) Мне кажется, что девяносто девять процентов людей тебя не поймут. Я же говорил, что ты слишком сложно разговариваешь. Тебя испортил твой философский факультет. Он изнасиловал вам всем мозги, а потом выкинул в обычную жизнь, где большинство людей таких факультетов не заканчивали. Ты же совсем не приспособлена к обычной жизни.

Ольга (сердито). То-то я вижу — ты слишком приспособлен.

Виктор пожимает плечами. Затем поднимает бутылку с остатками водки и смотрит на неё.

Виктор. Почти ничего не осталось. Ты точно не будешь?

Ольга. Нет. (смотрит, как Виктор, морщась, допивает водку). Ты ещё и алкоголик ко всему прочему.

Виктор. Думай, что хочешь. Мне всё равно. Все вы одинаковы. (бессвязно, словно сам себе) Лена тоже была такой — правильной, всё меня уму-разуму пыталась научить… А чем окончилось всё, знаешь? Ни хрена ты не знаешь! Я тогда стал искать её, и спустившись вниз, увидел неясные силуэты. Хотел окликнуть, но услышал стоны. Подошел поближе. Там была Лена. И он. Они занимались сексом на старом строительном столе. А я попытался оттащить его от неё. Они сначала испугались, она даже вскочила, прикрываясь руками, потом поняли, что это я. Всего лишь я! И он ударил меня. Я упал. А Лена сказала мне — пошёл вон. И я ушел.