Фридрих Горенштейн - Бердичев

Сергей. И то лучше, хоть не по-жидовски… Откуда? Из Маматюка… Ничего. (Смеется.)

Макар Евгеньевич (улыбается). Тише… Разве не видишь, вон он идет, полковник Маматюк?.. Я еще издали его заметил и вспомнил.

Через двор проходит, гремя орденами и медалями, полковник Маматюк. Останавливается, подходит к Виле и вырывает у него из рук дымящийся окурок.

Маматюк (Виле) . Сопляк… Разве за это я воевал на фронте, чтоб такие сопляки курили?.. (К Сергею.) Ты отец его?

Сергей (обиженно) . Ну какой я ему отец, товарищ полковник? Бойко моя фамилия. А разве он обликом похож на Бойко?

Маматюк (Виле) . А где твой отец, говнюк?

Виля (опустив голову, покраснев, тихо). Погиб на фронте…

Маматюк. А разве за это погиб твой отец, чтоб ты теперь курил? Ты в каком классе?

Виля (опустив голову, тихо) . В седьмом.

Маматюк. А кто у вас военрук?

Виля. Степин…

Маматюк. Знаю его… Только надо говорить: майор Степин… Ну-ка, встань, повтори…

Макар Евгеньевич (Виле) . Встань, с полковником говоришь…

Виля (встает). Майор Степин.

Маматюк. Посмотрим, чему тебя научил майор… Ну-ка, вложи пять пальцев в рот и скажи: солдат, дай пороху и шинель… Вот так вложи. (Показывает.)

Виля вкладывает пальцы и произносит глухо фразу. Полковник бьет его по уху.

Маматюк (смеется). Куряга… Где твоя военная хитрость? Тебя любой противник обманет… Ты ж мне сказал: солдат, дай по уху, и сильней… В следующий раз увижу, что ты куришь, не так еще дам…

Уходит, гремя орденами и медалями. Все смотрят ему вслед. Колька и Витька смеются.

Сергей. Полковник-то он полковник, а зачем рукам волю дает. Это не положено.

Макар Евгеньевич. Да он контуженный. Он когда комендантом города был, солдат лупил. За это его и сняли.

Дуня (Виле). Больно тебе?

Виля. Нет…

Луша. Как нет, ухо распухло… Пойди к Рахиле, пусть мокрое полотенце приложит.

Виля. Да мне не больно. (Начинает плакать.)

Витька. Заревел… Ты ж хусский… Хусские никогда не плачут…

Сергей (Витьке). Брось ты… Он не от боли плачет, он от обиды плачет.

Коля (Виле). Послюнявь пальцы и помажь ухо…

Дуня. Иди домой, Виля.

Колька. Куда домой? Вон литер к Стаське идет… Дай ему, Виля, чтоб он к нам во двор не ходил, и ухо сразу пройдет…

Во двор входит лейтенант, оглядывается, улыбается Стаське.

Макар Евгеньевич. Бросьте, ребята, драку здесь устраивать. Идите в парк драться.

Витька (Виле). Ты ж хусский, что ж боишься?

Виля встает, подходит к лейтенанту, ударяет его сзади ногой и убегает.

Лейтенант. Ах, гаденыш, убью…

Вдруг в руках у Кольки появляется ружейный шомпол, а у Витьки кирпич. Лейтенант подбегает к молодому деревцу и вырывает его с корнем.

Луша. Стаська, пусти его в дом…

Стаська. Зачем он мне нужен, чтоб они мне окна побили… (Уходит и запирает двери.)

Сергей. Пойду с Фаней мириться, а то еще и мне дадут. (Уходит.)

Колька (лейтенанту). Оторвись!

На веранде показываются Рахиль и Злота. Рахиль упирается локтями в перила, Злота подносит ладошку ко лбу козырьком, прикрываясь от солнца, чтоб лучше видеть.

Рахиль. Гоем шлуген зех…

Злота. Что такое?

Рахиль. Гоем дерутся…

Колька (лейтенанту). Оторвись!

Злота. Вус эйст «оторвись»? Что значит «оторвись»?

Рахиль. Оторвись — эр зол авейген… Чтоб он ушел.

Злота. Ну так пусть он таки уйдет… Пусть он уйдет, так они тоже уйдут…

Рахиль. Ты какая-то малоумная… Как же он уйдет, если они дерутся?..

Злота. Чуть что, она мне говорит — малоумная… Чуть что, она делает меня с болотом наравне…

Рахиль. Ша, Злота… Ой, вэй, там же Виля…

Злота. Виля? Я не могу жить…

Рахиль (кричит) . Виля, иди сюда… я тебе морду побью, если ты сейчас не пойдешь домой.

Виля. Оторвись!