Эжен Ионеско: Бред вдвоем

Она. А друг друга они не едят, волки тоже друг друга не едят. Потому что они одного вида. В самом крайнем случае это два подвида. Но все равно это один вид, один вид.

Он. Вид у тебя идиотский.

Она. Что ты говоришь?

Он. Что мы с тобой принадлежим к разным видам.

Она. Заметил наконец.

Он. Заметил-то я сразу, но слишком поздно. Надо было заметить раньше, пока мы не познакомились. Накануне заметить. С первого дня было ясно, что нам друг друга не понять.

Она. Оставил бы меня с моим мужем, в моей семье, сказал бы, что так будет лучше, о долге бы мне напомнил. Мой долг… я выполняла его с радостью, это было чудесно.

Он. Дернул тебя черт ко мне уходить!

Она. Ты меня дернул! Обольстил! Семнадцать лет уже! Что я тогда понимала? От детей ушла. Правда, детей не было. Но могли быть. Сколько бы захотелось, столько бы и было. У меня были бы сыновья, я жила бы под их защитой. Семнадцать лет!

Он. Будут другие семнадцать лет. Еще на семнадцать лет пороху хватит.

Она. Ты же не хочешь признать очевидного. Во-первых, слизняк свой домик просто не показывает. Так что это улитка. А значит, черепаха.

Он. Ага, вспомнил, улитка — это моллюск, брюхоногий моллюск.

Она. Сам ты моллюск. Моллюск мягкий. Как черепаха. Как улитка. Никакой разницы. Если улитку напугать, она спрячется в свой домик, и черепаха тоже. Вот и выходит, что это одно животное.

Он. Ладно, будь по-твоему, сколько лет ругаемся из-за черепахи и улитки…

Она. Улитки и черепахи.

Он. Как угодно, сил нет все это слушать. ( Пауза. ) Я тоже ушел от жены. Правда, мы тогда уже развелись. Будем утешаться тем, что до нас это случалось с тысячами людей. Разводиться не следует. Если бы я не женился, я бы не развелся. Не знаешь, как лучше.

Она. Да, с тобой никогда не знаешь. Ты на все способен. Ты ни на что не способен.

Он. Жизнь без будущего — это жизнь без будущего. Это не жизнь.

Она. Некоторым везет. Везучим везет; а невезучим — не везет.

Он. Мне жарко.

Она. А мне холодно. Не вовремя тебе жарко.

Он. Вот, опять непонимание. Вечное непонимание. Я открою окно.

Она. Ты хочешь меня заморозить. Ты меня погубишь.

Он. Зачем мне тебя губить, я вздохнуть хочу.

Она. Но ведь ты же говорил, что нужно смириться с духотой.

Он. Когда я это говорил? Не мог я такого сказать!

Она. Нет, мог. В прошлом году. Мелешь бог знает что. Сам себе противоречишь.

Он. Я себе не противоречу. Просто тогда было другое время года.

Она. Когда тебе холодно, ты мне не даешь окно открывать.

Он. Вот твой главный недостаток: когда мне холодно, тебе жарко, когда мне жарко — тебе холодно. Если одному жарко, другому обязательно холодно.

Она. Если одному холодно, другому обязательно жарко.

Он. Нет, если одному жарко, другому обязательно холодно.

Она. Это потому, что ты не такой, как все.

Он. Я не такой, как все?

Она. Да. К несчастью, ты не такой, как все.

Он. Нет. К счастью, я не такой, как все.

Взрыв.

Она. К несчастью.

Взрыв.

Он. К счастью.

Взрыв.

Взрыв. Я не обычный человек, я не похож на всех этих болванов. На этих болванов, с которыми ты якшаешься.

Взрыв.

Она. Надо же, взрыв.

Он. Я не человек без роду, без племени! Мне случалось быть гостем принцесс, у которых были декольте до пупа, прикрытые сверху корсажем, а то они были бы вовсе нагишом. Меня посещали гениальные мысли, и я бы их записал, если бы меня попросили. Я мог бы стать поэтом.

Она. Не воображай, будто ты умнее других; я тоже в это поверила в минуту безумия. Нет, неправда. Я просто сделала вид, что поверила. Ты меня обольстил, вот и поверила. Но все равно ты кретин.

Он. Кретинка!

Она. Кретин! Обольститель!

Он. Не оскорбляй меня. Не зови меня обольстителем. Бесстыдница.

Она. Это не оскорбление. Я просто вывожу тебя на чистую воду.

Он. Я тоже тебя выведу на чистую воду. Дай-ка я сотру твою штукатурку. ( Наотмашь бьет ее по лицу. )

Она. Мерзавец! Обольститель! Обольститель!

Он. Осторожно… берегись!

Она. Дон Жуан! ( Дает ему пощечину. ) Прекрасно!