Иоганн Гете - Собрание сочинений в десяти томах. Том пятый. Драмы в стихах. Эпические поэмы

Тут Эрмелина сказала: «Спросить я, однако, осмелюсь,
Как это вы на свободе остались?» А лис отвечает:
«Суток мне было бы мало, чтоб рассказать вам, как ловко
Мне удалось провести короля и надуть королеву.
Впрочем, я лгать вам не буду, — дружба моя с государем
Слишком тонка, а что тонко — то очень скоро и рвется.
Стоит узнать ему правду — гнев его будет ужасен,
И попадись я тогда ему вновь — никакие богатства
Мне не помогут уже. Меня он не выпустит больше.
Тут уж пощады не будет, — за это могу поручиться:
Петля мне обеспечена, — нужно скорее спасаться.

В Швабию надо бежать нам! Там нас не знают. Мы быстро
К местным условиям приноровимся. О, боже мой, сколько
Снеди там лакомой будет, всяких роскошеств — по горло:
Куры, гуси, индюшки, зайцы, кролики, сахар,
Финики, фиги, изюм, всевозможные птицы и пташки.
Хлеб выпекается в этой стране лишь на масле и яйцах.
Воды чисты и прозрачны, воздух — приятен и ясен.
Рыбы там — хоть завались: галлина, и пуллус, и галлус,
Есть еще анас какая-то, — разве их всех перечислишь?
Это вот рыбы как раз для меня! Не придется за ними
Слишком глубоко нырять. Я, отшельником будучи, тоже
Ими питался нередко. Ну, женушка, если хотите
Жить наконец беззаботно, со мною туда собирайтесь.

Надо понять вам одно: король и на этот раз также
Дал мне уйти потому, что налгал я с три короба сказок;
Клад короля Эммериха несметный ему уступил я.
Местность я им описал — Крекельборн. Придут в это место
Клад извлекать — ничего не найдут они там, к сожаленью,—
Даром лишь землю разроют. Когда же король убедится,
Как одурачен он был, то взбесится, верно, от гнева.
Что я насочинял, чтобы как-нибудь мне отвертеться,
Сами представьте себе: ведь петля была уж на горле!
В жизни я в большей беде не бывал и так страшно не трусил.
Нет, не хотел бы я снова в такую попасть переделку!
Прямо скажу: пусть будет, что будет, никто меня больше
Не убедит при дворе появиться и королевской
Власти предаться. Нужна была тут величайшая сметка,
Чтобы из пасти монаршей все-таки вырвать свой палец…»

Фрау Эрмелина сказала печально: «Ах, что ж это будет?
Где ни очутимся — быть нам несчастными, быть чужаками.
Здесь мы живем, как нам хочется, здесь вы хозяин
Вашим оброчным. Пускаться на риск, искать приключений —
Необходимо ли? Право же, за неизвестным гоняться,
Бросив известное, и неразумно ведь, и непохвально.
Здесь мы живем в безопасности полной. Наш замок — твердыня!
Если бы двинул все силы король против нас, обложил нас,
Занял бы даже дорогу войсками, — мало ли скрытых
Выходов мы тут имеем и тайных тропинок? Отлично
Сможем спастись! Да что говорить? Вы же знаете лучше.
Чтоб захватил нас король в свои лапы военною силой,
Много для этого нужно, и я не об этом тревожусь.
Но признаюсь, что обет ваш отправиться за море — вот что
Очень меня огорчает. Я вне себя. Что же будет?»

«Милая женушка, вы не грустите — не стоит! — ответил
Рейнеке. — Слушайте и согласитесь: страшно — не клясться,
Страшно — попасться. Мудрец-исповедник сказал мне однажды:
«Клятва по принужденью недорого стоит». Мне лично
Трижды начхать! Я имею в виду свой обет. Вам понятно?
Как вы сказали — так сделаю. Кончено! Дома останусь.
В Риме-то мне, разумеется, нечего делать, и если б
Десять обетов я дал, Иерусалим этот самый
Век бы не видеть! А с вами мне тут, безусловно, спокойней.
Лучшего, право, нигде не найду я, чем то, что имею.
Перцу король мне задаст, несомненно, но будем готовы.
Хоть для меня он и слишком могуч, но, быть может, удастся
Снова его провести и дурацкий колпак нахлобучить
На венценосную голову. Только дожить бы, — узнает
Он у меня, где раки зимуют. За это ручаюсь!..»

Бэллин меж тем за воротами нетерпеливо заблеял:
«Лямпе, скоро ль вы там? Выходите! Отправиться время!»
Рейнеке это услышал и выскочил: «Милый мой Бэллин,
Лямпе просит у вас извинения, — с тетушкой счастлив
Он побеседовать, вы же, сказал он, не будьте в обиде.
Так что ступайте себе, не спеша, — не скоро отпустит
Тетушка Эрмелин Лямпе. Не омрачайте их радость…»

Бэллин в ответ говорит ему: «Слышал я крики. В чем дело?
Лямпе, я слышал, кричал: «Бэллин, на помощь, на помощь!»
Вы ему что-нибудь сделали?» Рейнеке хитрый ответил:
«Слушайте, милый! Как только с женой о своем пилигримстве
Речь я завел, так бедняжка в отчаянье полное впала.
Смертный объял ее страх — и она потеряла сознанье.
Лямпе, увидевший это, перепугался и крикнул
В ужасе: «Бэллин! Спасите! Бэллин, Бэллин, скорее!
Тетушке нехорошо, боюсь, что она не очнется!»
«Помнится, — Бэллин сказал, — что кричал он особенно страшно».
«Что вы! Он ни волоска не лишился, — поклялся обманщик.—
Пусть вместо Лямпе меня постигнет любое несчастье!
Знаете ли, — продолжал он, — вчера государь поручил мне
Из дому несколько писем ему написать непременно,
В них изложив свои мысли по ряду важнейших вопросов.
Вы б не доставили их, дорогой мой? Они ведь готовы.
Много в них есть интересных вопросов и дельных советов.
Не беспокойтесь о Лямпе, — я слышал, как радостно, с теткой
Оба они предавались воспоминаньям о прошлом.
Как заболтались! И не остановишь! Едят, попивают,
Счастливы видеть друг друга. Тем временем письма строчил я».