Эдвард Радзинский: Приятная женщина с цветком и окнами на север

Она.Значит, вы серьезно?! (Даже задохнулась совсем счастливо .) Послушайте, вы не сумасшедший?

Он.Учтите: все сумасшедшие — всегда сумасшедшие в свою пользу. У нас на Украине так говорят: «Нема сумасшедших, которые свои стекла бьют, — все чужие».

Она(потерявшись от счастья). Очки наденьте!.. Я — не она, правда!

Он.А что такое правда? Строка Горация: «Быстро стареют в страданьях для смерти рожденные люди». Впрочем, мы с вами сейчас выясним эту самую правду — хотите?

Она.Я не поняла.

Он.Это простого проще: сейчас я задам вам несколько вопросов. И вы на них ответите — за нее в воображении… Ведь вы не она?

Она.Не она я, не она!

Он.И за себя в реальности. Идет?

Она.Послушайте, какой же вы веселый человек! Просто прелесть. Я сейчас была в таком подавленном настроении, жить не хотелось. А вы меня так развеселили.

Он.Вопрос первый. Как по-вашему: вы… то есть она — счастливы?

Она.Знаете, я хожу в кино на все ее фильмы, и мне что нравится? Она играет веселые фильмы, а сразу видно, что человек она — грустный.

Он.Значит, она — нет. Про вас я не спрашиваю. Итак, вы обе — нет.

Она.А почему вы про меня не спрашиваете? Это так заметно?

Он.Вы хотите возразить или перейдем к следующему вопросу?

Она(вздохнув). Перейдем.

Он.Вопрос второй. Вы замужем?

Она.Ну как бы это сказать: меня, одним словом, бросили… ( Спохватившись .) Нет, это я его бросила… ( Вздохнув .) Нет, пожалуй, он — меня… ( Темпераментно .) Просто мне обидно, что меня бросил человек, который вообще-то был не в моем вкусе. (Вздохнув) Нет, он был в моем вкусе… (Нежно) Такой плохонький-плохонький.

Он.Значит, вы — не замужем? А она?

Она(таинственно). Я слыхала, сейчас… тоже — нет!

Он.Что ни ответ — совпадение. Что нам делать с этой правдой?

Она.Ну я не знаю! Ну я не она!.. (Счастливо) Ну честное слово…

Он.Ну конечно, конечно… Мы просто с вами дурачимся… Говорят, вы… то есть, простите, она… едет на кинофестиваль в Канны?

Она.Вот!.. Это — она! А я еду к подшефным — Дедом Морозом!

Он.Ну мы с вами играем, не так ли… Так что давайте вообразим, что вы, то есть она, приехали вместо подшефных на этот самый Каннский фестиваль. Вообразили?

Она.Вообразила.

Он.И в вас там безумно влюбился какой-нибудь знаменитый Сорди, допустим… Нет, Сорди — это комик. Бельмондо — вот кто в вас влюбился.

Она.Может, Сорди лучше? Бельмондо в меня не влюбится… А Сорди — он такой смешной, симпатичный, как малыш Карлсон.

Он.Бельмондо! И никаких гвоздей.

Она.Какой же вы весельчак — ну просто прелесть.

Он.И Бельмондо говорит: «Прошу вашу руку и сердце…» И что же вы… то есть, конечно, она… ему ответите?

Она.Я отвечу так: «Знаете, Бельмондо, это как-то даже неудобно, мы совсем не знаем друг дружку. А во-вторых, и это главное, вы, простите, мне не нравитесь… Вы, конечно, как говорится, «мужчина знойный», но немного, простите, нахальный… А я скромных люблю…»

Он.Как?! Бельмондо вам не нравится?!

Она вздыхает.

А кто же тогда вам нравится?

Она(снова вздохнув). Апокин.

Он.Кто?!

Она.Нутам был один тип, вы не знаете.

Он.Но Бельмондо не уступает! «Послушайте, говорит, я вас люблю безумно! Я не привык к отказам. Я возьму вас приступом, как мушкетер! У меня шикарный дом в этих самых Каннах! С бассейном! Как говорится в сказках Андерсена: «Мы будем жить в нем долго-долго и умрем в один день».

Она(проникновенно ). Я на это отвечу: «Бельмондо, поймите. Я вон Апокину это же говорила: если мне человек не нравится — ничего у меня не получится. Я или зачахну, или, хуже, напьюсь с горя и утону в вашем бассейне».

Он.«Ну что ж, не судьба», — отвечает Бельмондо. Тогда разрешите попросить автограф… на память о нашей встрече. (Протягиваетлистоки авторучку) Я буду показывать его на работе.

Она величественно подписывает.

Ах, какая царственность, какая женская томность.

Она.Да ну вас! Надоело! Глупость какая — то! (Раздраженно) Не она — я! (Почти кричит) Понятно?

Он.Ну, конечно, вы — не она. Что я — идиот, что ли? Вам просто нравится походить на нее! Вы чуть с ума не сошли от счастья, да?