Лукас Бэрфус: Сексуальные неврозы наших родителей

ОТЕЦ. Больной ли здоровый — у каждого человека есть достоинство.

МАТЬ. Есть, должно бы быть, бы, бы… Если бы ты знал, когда я была беременна, какой будет ребенок, ты бы все равно захотел Дору? Скажи честно.

ОТЕЦ. Но мы тогда действительно этого не знали.

МАТЬ. А теперь знаем. (Пауза.) Поначалу я утешала себя тем, что мы с тобой переждем это, с Дорой. Потерпеть, довериться естеству, природе, она все приведет в соответствие. И тогда попробовать все еще раз. Но ребенок оказался крепкий, крепкий, как орех. Она цеплялась за свое существование, а потом мы стали вдруг немолодыми, а ребенок даже более жизнеспособным, чем мы. Занималась любовью направо налево, беременела. Думал ли ты когда-нибудь, что Дора может быть беременной? Я имею в виду чисто физически.

ОТЕЦ . (Не успевает ответить, потому как появляется Дора.)

ДОРА. Привет.

МАТЬ. Мы думали, они отпустят тебя из больницы только завтра.

ДОРА. А я крепкая, как орешек.

ДОРА. Сегодня я хочу вам кое-что сообщить. Мой друг сказал, что он согласен.

ВРАЧ. Так.

ДОРА. Нам хотелось бы ребеночка, если, конечно, это возможно.

МАТЬ. Сколько раз я ей повторяла: выкинь из головы.

ДОРА. Он хочет семью. У него есть работа, и зарабатывает он достаточно. На троих хватит.

МАТЬ. Почему на троих?

ДОРА. Отец, мать и ребенок.

МАТЬ. Ты хочешь переехать?

ДОРА. Я буду часто навещать тебя. Каждые выходные, обещаю.

МАТЬ. Не всерьез же этот человек говорит такое.

ДОРА. Он любит меня.

МАТЬ. Да откуда ты можешь это знать?

ДОРА. Такое чувствуешь.

ВРАЧ. Ну, поскольку у влюбленного, кажется, действительно серьезные намерения, надо дать господину шанс. Может, он не такой уж ужасный.

МАТЬ. Вы что, не видели, как он ее отделал?

ДОРА. Это мое личное дело.

ВРАЧ. (матери) Взгляните правде в глаза: невозможно изменить исходные параметры и продолжать считать, что последствий не имеется. Как раз медикаменты, которые не принимаются, имеют сильнейшее воздействие.

МАТЬ. Мы слишком далеко зашли.

ВРАЧ. Давайте оставим проблему открытой. Дора, как ты думаешь, что скажет твой друг, если ты попросишь его прийти с тобой сюда?

ДОРА. Не знаю.

ВРАЧ. Скажи ему, мы будем рады с ним познакомиться. Чтобы втроем обсудить, как это оно с молодой семьей функционировать будет.

У. Г. Так что точно они сказали?

ДОРА. Мы хотим обсудить, как это оно с молодой семьей функционировать будет.

У. Г. Замечательно. А мне зачем туда?

ДОРА. Ты — отец.

У. Г. А почему из-за этого я должен к твоему врачу? С тобой. И что делает там твоя мамаша? Это же наше личное дело, или нет? Нет-нет, Дора, тут дело не чисто. Они хотят сцапать меня.

ДОРА. Моя мама не собирается с тобой трахаться. Она сама сказала.

У. Г. Они намерены меня сцапать. Их не устраивает, что ты моя подруга. Понимаешь, нынче не много надо, чтобы оказаться в тюрьме. Ты что, газет не читаешь?

ДОРА . (сердито) Да умею я читать.

У. Г. Знаю, знаю, что читаешь. И даже очень хорошо.

ДОРА. Доктор — очень приятный человек, а мою маму ты знаешь.

У. Г. Откуда я могу ее знать?

ДОРА. В фургончике была только одна женщина. Это была мама.

У. Г. Это еще не значит, что я ее знаю.

ДОРА. Но она тебя знает. Тебя и людей твоего сорта. И терпеть тебя не может.

У. Г. Вот я и говорю, они хотят меня сцапать.

ДОРА. У меня есть план. Приди со своим чемоданчиком. Тогда они увидят, что ты работаешь и у тебя все дома. А в заключении подаришь маме духи.

У. Г. Не все женщины любят мои духи.

ДОРА. Каждый человек — продается.

У. Г. Не очень-то хорошего мнения ты о своей матери.

ДОРА. Моя мама — хорошая женщина.

У. Г. Ладно. До сих пор все продумано. А что в твоем плане дальше?

ДОРА. Потом мы сделаем ребеночка, оставим его внутри, пока он не появится на свет, а потом дадим ему имя.

У. Г. Которое у тебя, наверняка, уже есть.

ДОРА. Мы дадим ему лучшее имя на свете.

У. Г. Очень интересно.

ДОРА. Ему надо дать имя «Дора» — это самое чудесное имя в мире. Тебе надо только пойти со мной к врачу. Ты пойдешь?

У. Г. Я подумаю. Обещаю все обдумать. Иди ко мне.

ДОРА . (исполняет)

Они целуются.

У. Г. Ты пахнешь. Воняешь, как старый козел. Какой же ты все-таки у меня ангел! И такое чудо, как ты, существует на свете!

Целуются вновь.