Алексей Синиярв - Настольная книга писателя

Ж.Ренар

Никогда не заставляйте себя писать. Однажды вам удастся сделать над собой усилие, и вы начнете думать: «Итак, я могу заставить себя писать и, следовательно, на этом немного заработать». Тогда вы погибнете, вы перестанете быть писателем. Вы всегда должны оставаться писателем-художником. Писать надо потому, что это доставляет вам удовольствие.

У.Фолкнер

Принуждать себя стоит ко всякому делу, в котором рассчитываешь на успех.

Писателю, когда он работает, нужны спокойствие и, по возможности, отсутствие забот. Если впереди ждет какая-нибудь даже отдаленная, неприятность, то лучше не браться за рукопись. Перо будет валиться из рук или из-под него поползут вымученные пустые слова.

К.Паустовский

Писать нужно, только если это приносит радость.

Э.Хемингуэй

Писать, так же как и п и сать, следует только тогда, когда очень хочется.

Поговорка

Праздность порождает в душе неуверенность.

Марк Лукиан

Рассказ «Баня», очень известный и до последней степени затрепанный эстрадой, был написан без вдохновения. Этот рассказ был написан искусственным путем, то есть я сам подобрал кропотливо фразу за фразой и вытаскивал из записной книжки слова, причем техника была настолько высока, что читатель не заметил в этом рассказе искусственных швов.

Этот пример я привел к тому, чтобы показать, что техника и уменье иной раз не уступают самому высокому творческому подъему.

М.Зощенко

Вдохновение не есть что-то необычайное, которое надо ожидать неизвестно откуда. Я повторяю: вдохновение есть физическое состояние, совершенно подвластное воле человека. Можно потерять вдохновение, с излишком пользуясь «благами жизни». Но можно его и приобрести. Можно его заранее «заказать», скажем, за месяц вперед.

М.Зощенко

Писать надо только тогда, когда возникает определенное состояние духа, которое потом может озариться и вдохновением.

В.Розов

Вперед мечта, мой верный вол!

Неволей, если не охотой!

Я близ тебя, мой кнут тяжел.

Я сам тружусь, и ты работай!

В.Брюсов

У меня есть два способа работы. Один способ - когда имеется вдохновение, когда я пишу творческим напряжением. тогда работа идет легко, быстро и без помарок. Причем весь план, вся композиция вещи складываются сами по себе.

Второй способ - когда нет вдохновения. В этом случае я пишу техническим навыком. При этом способе работы я сам проделываю то, что обычно проделывается подсознательно: сам прорабатываю план сюжета, сам соразмеряю части и слово за слово делаю рассказ. И все годы моей литературной работы свелись к тому, чтобы научиться такой технике, при которой качество продукции было бы все время приблизительно одинаково.

М.Зощенко

Никому из писателей не удавалось всю литературную работу провести с помощью одного только творческого подъема. Таких писателей я не встречал. То есть литература, конечно, знает таких писателей. Они могли работать только тогда, когда хотели. Причем годами не работали, ожидая, когда их «посетит вдохновение».

М.Зощенко

Вдохновение есть то счастливое сочетание физического здоровья, бодрости, нервной свежести и уверенности в себе, которое позволяет всю силу своей личности бросить в одно место, в данном случае - в литературу. Это есть мощь потенции. Это есть правильная работа всего организма. Вернее, не правильная, пожалуй, даже совсем неправильная. Вдохновение - это совсем не нормальный акт. Это скорее перегрузка. Это высокая работа организма за счет других, более низких органических функций. Это, если говорить модным языком, - сублимация.

Человек, который живет распутно, - не имеет вдохновения. Он имеет вдохновение, но имеет его тем меньше, чем больше распутничает.

М.Зощенко

Чтобы настроиться на работу, Патрисия Хайсмит („Талантливый мистер Рипли”) усаживалась в постели, а вокруг — сигареты, спички, пепельница, чашка с кофе, сахарница, тарелки пончиков. Она тщательно избегала каких-либо признаков дисциплины, хотела писать в удобной и расслабленной позе, чуть ли не в позе эмбриона. Она так и говорила, что хотела бы «окружить себя маткой». Еще Патрисия перед работой выпивала чего-нибудь покрепче. Не затем, чтобы взбодриться, а напротив, чтобы слегка приглушить рвущуюся из нее почти безумную энергию. Ближе к старости она превратилась в закоренелую пьяницу, которую не всякое спиртное пронимало, и возле кровати помимо кофе и пончиков стояла также бутылка водки — Патрисия протягивала к ней руку, едва проснувшись, и ставила на бутылке пометку, чтобы не превысить дневную дозу. Большую часть жизни она дымила как паровоз, по пачке Gauloises в день. Зато к еде была равнодушна.