Фридрих Дюрренматт: Физики

Доктор Матильда фон Цанд — врач-психиатр.

Марта Боль— старшая сестра.

Моника Штеттлер— медицинская сестра.

Уве Сиверс— старший санитар.

Макартур— санитар.

Мурильо — санитар.

Герберт Георг Бейтлер, прозванный Ньютоном, — пациент.

Эрнст Генрих Эрнести, прозванный Эйнштейном, — пациент.

Иоган Вильгельм Мебиус— пациент.

Оскар Розе— миссионер.

Лина Розе— его жена.

Адольф-Фридрих|

Вильфрид-Каспар| их дети.

Иорг-Лукас |

Рихард Фос— инспектор полиции.

Судебный врач.

Гуль— полицейский.

Блохер— полицейский.

Место действия: гостиная уютной, но слегка запущенной виллы в частном санатории «Вишневый сад». Ближайшие окрестности: сначала дикий, а дальше застроенный берег озера; выше тянется небольшой городок. Живописный старинный поселок, облепивший замок, теперь оброс безобразными зданиями страховых компаний и кормится за счет скромного университета с новым корпусом богословского факультета и летними постройками для курсов иностранных языков, ремесленной школы и зубоврачебных курсов, а также пансиона для молодых девиц; работает здесь какое-то не очень солидное предприятие легкой промышленности, забравшееся в глушь, подальше от столичной суеты. Весь пейзаж успокоительно действует на нервы, особенно если подольше поглядеть на синие отроги гор, покрытые лесом гряды холмов и прекрасное озеро; на широкую, дымящуюся клочьями вечернего тумана равнину, которая растянулась тут же невдалеке. Некогда здесь было унылое болото, но сейчас оно превращено в прорезанную каналами плодородную равнину, где разместилось исправительное заведение с принадлежащими ему сельскохозяйственными угодьями — то здесь, то там видны молчаливые и словно призрачные группы заключенных, которые возделывают землю. Но окрестные дали не играют в пьесе ни малейшей роли и описаны здесь только из врожденной обстоятельности; дело в том, что мы не собираемся покидать виллу или, вернее, сумасшедший дом (наконец-то прозвучало это слово!). Больше того: мы никуда не выйдем из гостиной, потому что автор твердо решил соблюдать единство места, времени и действия; ведь драма, которая разыгрывается среди сумасшедших, должна быть написана по самому строгому классическому канону. Однако ближе к делу. Что касается виллы, то когда-то в ней размещались все пациенты хозяйки сумасшедшего дома, почетного доктора наук и доктора медицины фрейлейн Матильды фон Цанд, — все эти свихнувшиеся аристократы, склеротические политики (на случай, если они в это время не управляли страной), слабоумные миллионеры, шизофреники-писатели и маниакально-депрессивные столпы индустрии, — короче говоря, сливки душевнобольного Запада; дело в том, что фрейлейн доктор — горбатая девица в классическом одеянии людей ее профессии: в белоснежном больничном халате — личность весьма знаменитая, и не только потому, что она последний отпрыск старинного знатного рода, но и потому, что она мировая знаменитость, друг страдающего человечества и врачеватель душевных недугов (ее переписка с К. Г. Юнгом была недавно опубликована). Но самые важные и порою довольно трудные больные уже давно переведены в элегантные, светлые новые здания: если платишь баснословные деньги, то даже наказание за былые грехи можно переносить с удовольствием. Новые пристройки находятся в южной части обширного парка; это множество разнообразных домиков и часовня (с витражами работы Эрни); парк спускается в равнину, а вилла стоит на обсаженной деревьями лужайке, со склоном к озеру. Вдоль берега тянется каменная ограда. В гостиной теперь уже мало населенной виллы обычно находятся три пациента: случайно, а может быть, и не совсем случайно, все они физики. В санатории царят гуманные порядки, и поэтому здесь не разлучают тех, кому надлежит быть вместе. Каждый из физиков окружил себя, как коконом, своим собственным воображаемым мирком. Трапезы у них совместные, и во время еды они либо обсуждают научные проблемы, либо просто таращат глаза, уставившись в пространство, — милые, безвредные и очень симпатичные психопаты; они сговорчивы и скромны, поэтому уход за ними — удовольствие.