Гийом Тудельский - Песнь об Альбигойском Крестовом походе

Гийом Тудельский, неизвестный автор

Песнь об Альбигойском Крестовом походе

перевод Светлана Лихачева

I

[ПРЕДЫСТОРИЯ ПОХОДА]

[1]

Благослови Отец, и Сын, и Дух Святой

Тот день, как мэтр Гильем труд начинает свой.

Наваррец он; ему Тудела - град родной.

И в Монтобане жил лет десять таковой,

5 Но в скором времени приют нашел иной1,

Прознав при помощи науки колдовской2,

Что вскоре будет град опустошен войной,

И ныне обречен весь край судьбине злой

За веру лживую, что мнили там благой3:

10 Богатым буржуа начертано судьбой

Утратить все добро и встретиться с нуждой,

А славным рыцарям - страдать в земле чужой,

Где горя и забот сполна хлебнет изгой.

Вот почему Гильем осел в земле другой.

15 Граф Бодуэн4 (храни его Иисус благой)

Ввел в Брюникель его и с радостью большой

Вручил каноникат ему своей рукой

В Сен-Антонене, ставшем графскою землей5;

И Жоффруа де Пуатье6 о цели той,

20 И добрый мэтр Тедиз7 радели всей душой8.

И вот Гильема труд вы зрите пред собой:

С начала до конца писал он день-деньской,

Корпел почти без сна над каждою строкой.

Изящен и красив в сей книге стих любой,

25 А, выслушав ее, и малый и большой

Свой ум обогатит, почтив меня хвалой,

Ведь автору талант от Бога дан с лихвой,

И тот, кто обойдет поэму стороной,

Раскается потом!

[2]

Сеньоры! Песни сей послужит образцом

Антиохийский сказ9 и ритмом и стихом:

Кто знает, как прочесть, тот преуспеет в том.

Я чаю, знает всяк, как ересь день за днем

5 (Да поразит Господь ее Своим мечом)

Захватывала мир, накрыв своим крылом

Альби, и Каркассэ, и Лорагэ притом.

До самого Бордо повсюду и кругом

Сторонники10 ее все множились числом,

10 И я вам не солгу, назвав их большинством.

Но римский Понтифик и клир, что был при нем,

Узрев, что целый край отравлен этим злом,

Задумались, кого назначить им послом

Увещеваньями бороться со грехом.

15 Из орденов Сито был главным в деле том,

Оттуда много шло монахов сим путем11.

Тут в Каркассон собрал оговоренным днем

Епископ Озмы12 всех на диспуте одном:

И кто легатом был, и кто еретиком13.

20 Был Арагонский сир в собрании большом:

Послушав прение, уехал он потом,

Признав, что ересь впрямь нашла в тех землях дом.

Об этом Папе в Рим он сообщил письмом14.

Еретики же прок в учении святом

25 Не больше видели, чем в яблоке гнилом.

И длилось так лет пять15, клянусь Святым Крестом!

Упорно шли они неправедным путем.

И вспыхнула война, и кровь лилась ручьем,

И многих смерть еще пожнет своим серпом,

30 Ведь так предрешено.

[3]

Близ града Лерида аббатство есть одно,

И ордену Сито принадлежит оно,

Зовется же Поблет16. И в нем не так давно

Достойный жил аббат, чей нрав и ум равно

5 Вели его наверх. И было суждено

Ему попасть в Грансельв, чье имя столь славно,

И там аббатом стать; а погодя дано

Возглавить и Сито. Так было зачтено

Усердье Господом, чему и быть должно.

10 Сей мудрый праведник нес истины зерно

В край ереси, уча, что чисто, что грешно.

Но рвение его там было всем смешно.

С легатской властью же ему было дано

Орудье против тех, чье сердце смущено,

15 Кто о Христе забыл.

[4]

И вот аббат Сито, что Господу столь мил,

То пешим, то в седле с легатами отбыл.

Он звался брат Арнаут, и проповедей пыл

Он на еретиков упорных обратил.

5 Служители Христа взывали, что есть сил,

Но лишь презрение призыв их пробудил.

Пейре де Кастельнау тогда в дороге был:

К Провансу добрый мул легата увозил.

Тулузы графа тот от церкви отлучил:

10 Ведь разорял страну сброд, что ему служил.

Но некий экюйе17, что злобу затаил,

От графа похвалу себе снискать решил

И папского гонца предательски убил:

Он со спины копьем насквозь его пронзил,

15 Затем во весь опор в Бокер он поспешил,

Откуда прибыл он и где с семьею жил.

Пред смертью же легат, собрав остаток сил,

Ладони к небесам воздел и отпустил

Пред Богом страшный грех: убийцу он простил.

20 Едва пропел петух, причастье он вкусил

И на рассвете вздох последний испустил.

Так к Господу Отцу дух Пейре воспарил,

А тело бренное Сен-Жиль в стенах сокрыл,

Где погребальный гимн печальным звоном плыл.

[5]

Когда дурная весть до Папы долетела,

Что мертв его гонец, то не было предела

Отчаянью его. Он, став белее мела,