Любовь Тильман - Отголоски

Дня лабиринт разорван, как белое покрывало,
Скрывающее солнце, в водяных глубинах небес.
Можно было бы что-то наверно начать сначала,
Но угасают знания, стремительность, интерес…

Куклы и мишки скрыты в памяти дальнем чулане.
Жажда покоя нам, за прошлые бучи, расплата.
Если бы это ведать в те времена, заранее,
Разве б мы плакали горько за оторванной лапой.

Сердце бы так не болело от предательства близких…
Безразличья родных… Ханжеского лицемерия…
И запутавшись в сети, бесстыжих поступков низких,
Мы б не страдали от обманутого доверия
Теми, с кем, десятилетиями, близко дружили…
Гаснут событий чувства… Всё глупо и бесполезно!
Надо бы безразличней… Но как бы тогда мы жили -
Безэмоционально! Скучно и неинтересно!

Здравствуй, моя незнакомка,
С глазами цвета оливы,
С тех пор, как я тебя встретил,
Не знает сердце покоя,
Всё мучит головоломка,
Ведь мы же были счастливы,
И дом был уютен и светел,
И мир наш не ждал разбоя.

Ты украла меня, увела,
И сама навсегда растворилась.
И за что мне такая немилость,
Непростые такие дела.
Всё мне пресно и пусто вокруг,
Днём и ночью лишь ты пред глазами,
Словно в жизнь накатило цунами,
Или может какой-то недуг.

Они стояли, словно скалы -
Смерть, со смеющимся оскалом,
И Жизнь, прекрасная, как сон.
Меж них, как розовый бутон,
В жару, с дыханьем еле-еле,
Лежал младенец на постели.
Без сил, опёршись о кровать,
На стуле, задремала мать.
– Дай шанс! Смотри, какой он милый! -
К сестре взывая, Жизнь просила. -
Хоть каплю жалости имей!
– Чтоб погубил он тьмы людей,
И сотни тысяч изувечил?!
Оставь спасительные речи! -
И Смерть приподняла крыло…
Но Жизнь, младенцу на чело,
Успела бросить лист берёзы.
Из глазок заструились слёзы…
– Зачем?! – сестра упрёком ей.
– Чтоб миллионы спас людей,
И дал надежду миллиардам!
– Ещё наплачешься, за кадром,
Моя наивная Душа. -
Смерть отступила не спеша,
Растаяв в предрассветной сини.
И мать, с тревогою о сыне,
Вмиг пробудилась ото сна.
Вплыл солнца луч. Сама весна,
Казалось, воздух напоила.
То пряди судеб Жизнь сучила,
Смеясь, вздыхая тяжело,
Сплетая в них добро и зло.

Нет, истина не ждёт кровавых сцен,
Не жаждет ни страданий и ни смерти.
Когда вам скажут: сына дай взамен,
Чтоб истина воскресла – вы не верьте.
Для нас она ни зло и ни добро,
У каждой стороны всегда другая,
От жизни собирая свой оброк,
Мир сам себя съедает, выживая.

Стать всех сильней. Не дать себя убить…
Сковать любовь в пустого секса стужу…
Легко ли зверю человеком быть,
Когда инстинкты рвутся все наружу?!

При отсутствии событий,
Люди говорят о быте,
Вспухших ценах на базарах,
О соседях, сериалах…
Что болит так много ран,
И вокруг царит обман…
Можно вспомнить, пса иль кошку,
Приколов мысль, словно брошку,
Да про то, как ты храпишь,
Притворяясь будто спишь…

Эту пену лучше сдунуть,
Ни к чему об этом думать.
Это, как морской прибой,
Истечёт само-собой.
Вечно новый анекдот…-
Слов пустых водоворот.
Мысли, юркие, как мыши,
Пробегут, и не услышишь.

А теперь лишь пустота…
Где ж надежда? Где мечта?
Иль заветные желанья?
Или завязи познанья?
Пусто. Гулко, словно в зале,
Где мир праздника убрали.
Ни иллюзий нет, ни тем.
Думать не о чем. Совсем.
Мир прозрачен стал вполне,
Вновь открыв врата войне.

Когда я уйду, ты захочешь понять
С кем прожил так много лет,
И станешь тома сочинений листать,
Пытаясь найти ответ.

По редким кристаллам, и вязкой руде,
Слов копи взрыхлять впопыхах,
И всё буду – я, но меня ты нигде
Найти не сумеешь в стихах.

В рассказках моих ты меня не найдёшь,
Хоть всюду отыщешь мой след…
И горько заплакав, тогда ты поймёшь,
Что вправду меня больше нет.

Ты хочешь сказки о вольной-воле,
О незнакомой чужой стране,
Где ни страдания нет, ни боли,
И ярко солнце в голубизне.
Ты хочешь сказки о тёплом море,
О, полной ласки, морской волне…
А я – о быте, и про другое…
Пишу о том, что знакомо мне…

И ты, конечно, не хочешь верить.
Ведь я мешаю тебе грустить,
О том, что дальний, заветный, берег,
Увы, не можешь ты посетить.