Эдуард Асадов - Полное собрание стихотворений в одном томе (сборник)

Да, я за коллектив и за местком.
Мы без народа ничего не значим.
Но все-таки сердечные задачи
Решать, наверно, следует вдвоем.

Припомните далекий запах лета,
И то, как в омут падала звезда,
И как вы целовались до рассвета…
Ведь вам местком не нужен был тогда!

Потом вы с ним решили поселиться,
Ни у кого совета не спросив.
И никакой на свете коллектив
Не заседал: «Жениться – не жениться?»

Так почему ж теперь на обсужденье
Вы вынесли сердечные дела?
Неужто вправду может заявленье
Вернуть любовь, когда она ушла?!

Проживши годы – расставаться страшно,
Ломать родное, кровное, свое!
Как быть с детьми? Бесспорно, это важно,
Согласен с вами: дети – это все!

Мы все отцы, и трудно ли представить,
Но падать ниц нельзя. И, наконец,
Уж если он детей решил оставить,
То лучше деньги, чем такой отец!

А как вам быть и как себя вести:
Забыть иль вновь пойти к нему с приветом?
Судить о том не нам. Пускай вам в этом
Подскажет сердце верные пути.

И что вам назиданья, порицанья,
Ведь если счастье ставится ребром,
Навряд ли вам помогут заседанья, –
Дела любви решаются вдвоем!

Критик бранил стихи
Лирического поэта.
Громил и за то, и за это,
За все земные грехи!

Ругал с наслаждением, с чувством
И, строчки рубя на лету,
Назвал поцелуй распутством
И пошлостью – простоту.

Считая грубость традицией,
Над всем глумясь свысока,
Он подкреплял эрудицию
Весомостью кулака.

Сурово бранил издателей:
– Зачем печатали? Кто? –
И долго стыдил читателей
За то, что любят не то.

А надо любить усложненный,
Новаторский, смелый стих,
Где в ребра бьют электроны,
Протоны и позитроны
Вместо сердец живых.

Стихи, где от грома и света
Брызги летят из глаз…
И где возле слова «планета»
Смело стоит «унитаз»!

И вывод был прост и ясен:
«Мотайте себе на ус:
Все те, кто со мной не согласен,
Срочно меняйте вкус!»

Окончив свой громкий опус,
Из кабинетной тиши
Критик отправился в отпуск
И книгу взял для души.

Стучали колеса скорые…
А критик книгу читал,
Не ту, расхвалил которую,
А ту, какую ругал.

Осень мрачно берет разбег.
Ветра простуженный вой.
Сумрак. Ливень тугой, сплошной.
В лужах вода и снег.

Изредка шум запоздалых шин,
Пятнами слабый свет,
Но в ливне не видно почти машин,
Прохожих и вовсе нет.

А впрочем, вон, кажется, кто-то бежит
Стремительно от угла,
Бежит, и ее ничуть не страшит
Ни ливень сейчас, ни мгла.

Сквозь мокрый блеск фонарей,
Сквозь стену сплошных потоков,
Сквозь шум листвы тополей
И гулкий гром водостоков.

Вся вымокла не на шутку,
Колотится кровь в виски,
И часто стучат каблучки,
Спеша к телефонной будке.

Стук сердца уняв слегка,
Откинула мокрые пряди
И трубку сняла с рычага
Привычно, почти не глядя.

Сказала – нельзя короче,
Не голосом – всей душой:
– Милый, спокойной ночи! –
И тихо дала отбой.

Вздохнула, глаза прикрыла,
Словно держа мечту.
И шепотом повторила:
– Спокойной ночи, мой милый!
Но это уже в темноту.

Ветер о будку бился,
Но там никого уже нет.
В потоках дождя растворился
Тоненький силуэт.

Вот так, почти без причины,
Бежать, звонить под дождем!..
Подавим зависть, мужчины.
Речь сейчас не о том.

Гром, словно пес, ворчит,
По крышам ливень грохочет,
А в будке, как эхо, дрожит:
«Милый, спокойной ночи!..»

Как мало все же человеку надо!
Одно письмо. Всего-то лишь одно.
И нет уже дождя над мокрым садом,
И за окошком больше не темно…

Зажглись рябин веселые костры,
И все вокруг вишнево-золотое…
И больше нет ни нервов, ни хандры,
А есть лишь сердце радостно-хмельное!

И я теперь богаче, чем банкир.
Мне подарили птиц, рассвет и реку,
Тайгу и звезды, море и Памир.
Твое письмо, в котором целый мир.
Как много все же надо человеку!

О, как ты щебечешь весело,
И как хлопотлива ты:
Жакетку на стул повесила,
Взялась поливать цветы.