Семен Надсон - Полное собрание стихотворений

«В последний раз я открываю
Мои дрожащие уста:
Прости, о Рим, я умираю
За веру в моего Христа.
И в эти смертные мгновенья,
Моим прощая палачам,
За них последние моленья
Несу я к горним небесам:
Да не осудит их спаситель
За кровь пролитую мою,
Пусть примет их святой учитель
В свою великую семью,
Пусть светоч чистого ученья
В сердцах холодных он зажжет
И рай любви и примиренья
В их жизнь мятежную прольет!..»

Она замолкла, и молчанье
У всех царило на устах;
Казалось, будто состраданье
В их черствых вспыхнуло сердцах…
. . . . . . . . . . . . . . .
Вдруг на арене, пред толпою,
С огнем в очах предстал Альбин
И молвил: «Я умру с тобою…
О Рим, – и я христианин…»

Цирк вздрогнул, зашумел, очнулся,
Как лес осеннею грозой, –
И зверь испуганно метнулся,
Прижавшись к двери роковой…

Вот он крадется, выступая,
Ползет неслышно, как змея…
Скачок… и, землю обагряя,
Блеснула алая струя…

Святыню смерти и страданий
Рим зверским смехом оскорбил,
И дикий гром рукоплесканий
Мольбу последнюю покрыл.

Глубокой древности сказанье
Прошло седые времена,
И беспристрастное преданье
Хранит святые имена.
Простой народ тепло и свято
Сумел в преданьи сохранить,
Как люди в старину, когда-то,
Умели верить и любить!..

Ты уймись, кручинушка, смолкните, страдания
Не вернуть погибшего жгучею слезой,
И замрет без отзыва крик негодования,
Крик, из сердца вырванный злобою людской.

Не поймут счастливые горя и мучения,
Не спасут упавшего братскою рукой,
И насмешкой едкою злобного презрения
Заклеймят разбитого жизненной грозой.

А кругом надвинулась ноченька глубокая,
Без просветов счастия, без огня любви,
И железным пологом эта мгла жестокая
Давит силы гордые и мечты мои.

Покуда грозно ночь глухая
Царит над сонною землей
И лишь вдали заря златая
Горит отрадной полосой,
Покуда мысль в оковах дремлет,
Покуда видят стыд в труде,
Покуда человек не внемлет
Призыву к свету и борьбе,
О муза, светлый мир мечтаний
И песен счастья резвый рой.
Забудь для горя и страданий,
Для битвы с непроглядной мглой.
Пускай твои святые звуки
Борцов уставших оживят
И в их сердцах тоску и муки
Надеждой светлой заменят.
[И грозный крик негодованья,
Промчавшись звучно над толпой,
Подымет светлое сознанье
И знамя истины святой.
Туда, борцы, под это знамя,
Вперед уверенной стопой!
Пускай любви и веры пламя
Во мгле согреет вас собой.
Вперед, борцы, на бой жестокий
За свет великий и святой
Со мглой, тяжелой и глубокой,
С мертвящей, безотрадной мглой!]

Спите, ребятки; умаялись ноженьки:
   Шутка ль семь верст отхватать?
Вон уж и то износились сапоженьки;
   Новых-то негде достать.
Холодно? Нате, закройтесь, родимые…
   Дров ни полена, – беда!
Трудно мне, детушки, трудно, любимые,
   Давит злодейка нужда.
Мужа сегодня на денежки медные
   Скрыли в могиле сырой;
Завтра с зарей, мои птенчики бедные,
   Завтра пойду я с сумой.
Грудь истомили болезнь и страдание,
   Силушки нет работать:
Страшно, родные, просить подаяния,
   В холод под вьюгой стоять.
Страшно, родные, людского презрения,
   Страшно насмешек людских.
Много любви и немого смирения
   Надо, чтоб вытерпеть их.
Полно, не плачьте: быть может, и справимся,
   Бог не оставит сирот.
Добрые люди помогут – оправимся,
   Старое горе пройдет.
Что ж вы?.. Ну будьте же, детушки, умные,
   Вытрите глазки свои.
С вами и я разрыдалась, безумная…
   Спите, господь вас храни.

Я прочитал твои творенья,
Они подчас сильны, умны,
Но, признаюсь, твои стремленья,
Ты не сердись… до слез смешны.
О чем, скажи, ты так хлопочешь,
Куда ты нас зовешь с собой?
Какой-то «свет» разлить ты хочешь
Над «сном объятого» землей?.
Мы разве спим? Прочти газеты:
Что новый день – то шаг вперед.
Куда ж вы тащите, поэты,
Своими песнями народ?
Чего добиться вы хотите,
Куда стремитесь вы душой,
За что наш славный век браните,
С какой сражаетесь вы мглой?
Зачем озлобленные ноты
Вы в нас бросаете порой?
Вы не певцы, – вы Дон-Кихоты,
И странен ваш «петуший бой».