Василий Пушкин - Поэты 1790–1810-х годов

Весьма, мне кажется, тот глупо поступает,
Кто свой лишь хвалит вкус, а прочих охуждает.
Я это докажу
Сейчас примером,
И сказку вам скажу
Эзоповым манером.

Ахти! — читатели, какой я молодец!
Я вам из басни сей две выведу морали,
Из коих первую уж вы и прочитали,
Вторую ж берегу на самый я конец.
Однажды Соловей спросил у Попугая:
«Скажи, что в комнате у нас за вонь такая,
Сосед любезный мой!
И что за дым такой,
Тяжелый и густой,
Ко мне сквозь сетку
Набился в клетку?
Мне тошно от него и ломит голова».
По-лю́дски Попугай болтать был мастер;
Он вот как отвечал: «Виной тому трава,
Которая зовется кнастер;
Ее наш барин жжет,
И этот дым, мой свет,
Который боль тебе такую приключает,
Он с жадностью глотает,
Великий находя в нем смак».
— «Какой же он дурак!
Возможно ль статься, —
Воскликнул Соловей, —
Чтоб мог питаться
Он дрянью сей?
Неужто в свете есть такие басурманы,
Для коих могут быть невкусны тараканы?
Они-то прямо барский кус!
А он от кушанья такого морщит ус;
О! как испорчен ныне вкус!»
— «Вздор! — молвил Попугай. — Не то он должен кушать;
А если б он хотел меня послушать
И был бы умный человек,
Тогда б лишь сахар ел и не пил бы вовек».
— «Неправы оба вы, — мяукнула им Кошка,—
Когда бы вкусу он хоть капельку имел,
То б, без сомнения, мышей да крыс лишь ел».
— «Все трое глупы вы! — внезапу заревел
Медведь, прикованный к столбу возле окошка. —
Когда б по правилам он вкуса поступал,
То, верно бы, себя хищением питал,
Бессильных так, как я, терзая без разбору,
А в осень, выкопавши нору,
Он в ней бы полгода по-моему лежал
И жир из лап сосал…
Ну, что вы скажете об этом?
Не самый ли благой совет ему я дал?»
Погибни ты, Медведь, с благим твоим советом!
И так уж многие по-твоему живут;
Лишь тем страшней тебя, что жир чужой сосут.

Пою несчастие, от коего Эрот
Стал слеп, как крот.
О вы, чувствительные души!
Развесьте уши,
Разиньте рот,
Дыхание свое сколь можно притаите
И песне жалкой сей внемлите…
Но нет, немного погодите,
Мне должно сделать здесь возгла́с:
Ведь я отделаюсь тотчас.
О ты! что на Сибирь взираешь исподлобья [86] Все сии сочинения писаны в Сибири. !
Скажи мне, светлый Феб, за что до нас ты лих?
За то ль, что своего блестящего подобья
Не видишь здесь ни в чем, как лишь почти в одних
Льдяных сосульках
Да в таковых же пульках,
Которы бедная Аврора вместо слез,
От стужи плачуща, бросает к нам с небес?
Но кто ж виновен в том, коль сам ты нас не греешь?
Ты права не имеешь
Коситься так на нас.
Услышь же мой к тебе охриплый с стужи глас:
Пожалуй, сделай одолженье!
Просунь сквозь снежных туч
Хотя один свой луч
И мерзлое мое распарь воображенье.
Теперь, читатели, прошу мне сделать честь,
Прочесть,
Что об Эроте вам желаю я донесть.