Ирина Горюнова: Капитолийская волчица

Я сегодня вальсирую со звездами,
Кружащимися в ненормальном танце…
Я обнимаю весь мир с любовью…
И рыжий кусок луны, похожий на сыр
И на тебя, странник, – я тоже обнимаю,
Потому что сегодня какой-то особенный день,
Дарующий безразмерное счастье.
Подходите, я подарю вам маленький огонек
Из моего сердца, чтобы мириады частиц
Засияли в этом мире своим светом
И весь мир осветился любовью.

Эта ночь закончилась. Наступает рассвет,
И я понимаю, что в серпентарии свободы
Нет больше змей. Он пуст – этот полый сосуд
Одиночества.
Скоро шум снова наполнит улицы,
Ворвется к нам своими щупальцами –
И тогда перестанет щемить сердце,
Я распахну окно
И включу джаз.
Может быть, звуки саксофона заполнят мое сердце
Как заменитель сахара или тебя…

Ты пахнешь сексом и Индией,
Немного бергамотом и опасностью,
Искушением,
Горьким шоколадом,
Осенним дождем и снегом,
Особенно, когда целуешь меня на ветру…
А еще ты напоминаешь мне флейту,
На которой играют мои пальцы и губы.
Прикасаясь к тебе, я ощущаю себя музыкантом,
Может быть, Рихардом Вагнером.
Я познаю ощущения через твой вкус, обоняние,
Цвет, через тонкие шелковистые прикосновения к твоей коже,
Через заглядывание в твои темнеющие зрачки, в которых
Просыпается бездна…

Ты знаешь, сегодня дождь и холодно,
И у меня замерзают пальцы,
И на душе тоже такой ледяной ветер…
Он заворачивает меня в спираль,
И я не могу достичь спокойствия Будды.
Мой телефон молчит, и кругом тишина,
Только капли дождя барабанят по моему сердцу…
Я не прошу тебя ни о чем… какие поблажки?
Помарки в жизни надо соскребать с души
Скальпелем. Слушаю тишину. Говорю с ней
По мобильному.
Я давно не летаю во сне. С того дня, как мы встретились.
Наверное, я растолстела с тех пор, как вдохнула тебя.
Я пою тебя в себе шепотом, чтобы никто не услышал,
Чтобы никто не кричал нахальное «браво» или «бис»,
Я не буду делить тебя ни с кем и никогда. Слышишь?
Ты не веришь в меня. Думаешь: сумасшедшая…
Я улыбаюсь…

Целовала тебя в душу.
Наблюдала, как пересыпается песок
В скользящем нутре часов.
Плакала о чуде.
Молила богов о тебе
Тщетно…
Не исцелить раненого сердца
Моею силой и слабостью.
Не касаюсь тебя,
Скручиваюсь виноградным листом
От холода и наступающего снега,
Иду где-то в бреду
И знаю, что тебя нет
Ни на земле, ни в моем аду…

Я беру линзу, чтобы лучом солнца прожечь снег…
Эксперимент ребенка.
Интересно, какую линзу нужно взять,
Чтобы зажечь твое сердце?
В моих ладонях оно осталось ледяным…
Недетские это игры…

В моей Вселенной под дождем
Бродят мокрые страусы,
А в пустыне Сахаре на каждом бархане
Расцветают подснежники.
Когда я улетаю
В сиреневые рериховские горы,
Я слышу, как они поют голосами китов
Зазывные песни моря,
Которое в самой своей бездне
Взрывается вулканами,
И из жерла текут
Обжигающие потоки огненной лавы,
По моим ногам стекают, доказывая,
Что после твоих прикосновений
Рождается новая вселенная.
Смотрю,
Как истомленные фламинго
Склоняют свои шеи
В розовый пух крыльев.

Моя боль выпестована солнечным сплетением
Или лунным смятением души, выплетенной
Зайчиками от фонарей в весенних лужах, –
Какая к черту разница? Сводит скулы
От вязкого мартовского воздуха,
Полночной тьмой аукается в собачьем сердце,
Преданным, как всегда, – тебе…
Мчится по следу в мышеловку… Р-раз!
И с лязгом обрушивается железо,
Перешибая хребет!
«Всего лишь мышь!» – скажешь ты,
Пожмешь плечами и выйдешь на балкон,
Где лунные зайчики мечтают целовать твои губы…

Ты знаешь, как сводит ступни ледяная вода гор?
Смешные кораблики-листья норовят уплыть в пустоту,
А я ищу на берегу ветки для хлипкого плотика,
Чтобы хоть так перебраться на другую сторону…
Смеешься… Куда тебе! Конечно, ты знаешь –
Шаман-камень подсказал идею, выложил путь знаками.
Твой костер превратился в извержение лавы
И пляшет золотыми нитями, оплетая мою душу, –
Паутинка-то эта волшебная, поди-ка, порви попробуй!
Отнялись ноги от холода, онемели губы…
«Нецелованная… – шепчут деревья насмешливо,
Рассказывая сказки. – Куда собралась? Поздно уже…
Давай ты будешь статуей на моем капище?!»