Утром рыбалка, вечером бал.
Музыка, книги, футбол, и хоккей.
В общем, никто никогда не скучал.
Дня не хватало друзьям для затей.
Как-то зимой воробей заболел.
Дома лежал, пил лекарства, ел мед.
А муравей на крылечке сидел.
Видит вдруг, мимо красотка идет.
Серьги, духи, макияж, сапоги,
Шарфик завязан по-модному лихо.
– Можно просить мне вашей руки?
Краснея, спросил муравей комариху.
– Не знаю, наверное, может быть, да!
Такую, как я вам нигде не найти.
Со мною уютно везде и всегда.
Надеюсь, могу я сейчас же войти?
– Подай, принеси, это кто там звонит?!
А весь этот мир для тебя, только я!
Пойди, посмотри – молоко не кипит?
Такою вот стала жизнь муравья.
Он плакал, просил: – Отпусти к воробью!
Мы рыбу половим, послушаем песни.
Люблю я тебя! Говорю же – люблю!
Сегодня сказал это раз уже двести.
Однажды в их дом залетел воробей.
– Поди-ка ты вон! – комариха сказала.
– Нам больше не нужно случайных друзей,
Лети-ка домой, я что-то устала…
А наш муравей лишь под утро пришел.
Смену ночную всю отстоял.
Тихо разделся, тихо вошел
И ойкнул, когда воробья увидал.
– А где комариха? – сказал и вздохнул.
– Не знаю, наверное, съехала к маме.
Ответил и с клюва крыло отряхнул:
– Сказала, к тебе возвращаться не станет.
– Ушла?!Не придет?!Никогда?!Никогда! —
Кричал муравей и до слёз веселился.
А то, что соврал воробей – не беда!
И другу помог, да и сам подкрепился.
– Я кто? – воскликнул Плодик, вылезая из цветка.
– Я кто? – закричал он в ухо, проползающей рядом Гусенице.
– Пока никто! – заворчала Гусеница.
– А кем буду? – не унимался Плодик.
– Не кричи, дай подумать! – отмахнулась Гусеница и, усевшись на листик клубничного кустика, начала энергично двигать челюстями. Причём поедала она, как раз тот листик, на котором сидела. Обглодав его, она, конечно же, упала, но упала не на землю, а на другой листик, который тут же принялась объедать.
– Подумала?! – нетерпеливо спросил малыш и ткнул Гусеницу в бок.
– О чём? – удивилась Гусеница.
– Я кто?! – взвизгнул Плодик. – Ты обещала подумать!
– Когда я ем, – чавкая, заметила Гусеница, – я глуп и нем. Ты тоже глуп! Поэтому жди, когда я наемся, Приставала!
– Я Приставала?! – возмутился Плодик – Никакой я не Приставала, я любознательный. Разве это плохо? Я хочу знать, кто я! – он обиженно топнул ножкой и потянул плеть на которой рос. Плеть легко вытянулась.
– О! – радостно воскликнул Плодик, – Она тянется! Значит можно облазить весь огород!
За полдня непоседа продвинулся на целый метр и упёрся в забор. На заборе сидел Воробей.
– Я кто?! – спросил Плодик птичку.
– Ты то? – Воробей озадаченно почесал пёрышком за ушком. – Ты не птица!
– Почему? – огорчился Плодик.
– Летать не умеешь! – строго сказал Воробей и для убедительности чирикнул.
– Ну уж, не умею! – воскликнул Плодик. Он поднапрягся и вместе с плетью подпрыгнул на верхнюю кромку забора, зацепился за неё. – Вот и летаю!
– Зачем за собой верёвку таскаешь? – спросил воробей, указывая на плеть, – брось её, она летать мешает!
– Не могу! – огорчённо вздохнул малыш. – Эта верёвка – моя материнская ветка. Она меня кормит. Я без неё не вырасту…
– Правда? О, тогда понятно! – радостно воскликнул Воробей. – Если без верёвки передвигаться не можешь, я знаю кто ты!
– Кто?! – спросил Плодик, затаив дыхание.
– Ты, ты, ты троллейбус! Вот, ты кто! – ликующе закричал воробей. – Он тоже не может двигаться без верёвки. Только его верёвка называется провода. Если его ро’жки отрываются от проводов, он стоит и никуда не едет. Не может. Сам видел!
– Не болтай ерунды! – послышался суровый голос из высокой травы. – Где ты, Воробей, видел троллейбусы на заборе? Чудак!
На дорожку выкатился игольчатый шарик. Шарик развернулся и оказался Ёжиком:
– Троллейбусы на банановые коробки похожи, только коробки маленькие, а троллейбусы большие! – со знанием дела сказал вновь прибывший собеседник. – А этот Приставала маленький, зелёный, без окон, без дверей.
Читать дальше