Олег Петухов - Крысолов

марсианские пейзажи за сто миллионов лет до того как

некоторые прохожие весьма деловиты другие

не очень но тоже придают себе вид

будто их кто-то где-то с нетерпением ждет

да много все-таки людей не умеют скучать

я хотел сказать: скучать со вкусом

с ощущением исполненного долга

немного расслабленно но внутри сосредоточенно

как примерно скучаю я

и от скуки пишу стишки:

кто-то дергает нитки заставляя Ромео скорбеть

кто-то вытрет Джульетте платком ее сладкие слезы

ах любовь неразгадана ныне вовеки и впредь

и не надо любить насовсем это слишком серьезно

полуденная жара заставляет прятаться в редкой тени

я напоминаю себе пугливого и чуть разжиревшего фазана

поэзия это первичный код впечатанный в марсианскую глину

я стираю различие между стишками и прозой

как учитель в сельской школе торопливо стирает

с доски уравнение решение которого он подзабыл

кто сказал что писать стихи это трудно?

кто-то дергает нитки

"я буду ждать тебя, мой милый.

нет никого роднее мне".

"не жди меня. моя могила

в чужой земле, в чужой земле".

"иди и помни: ты мне должен.

ты муж мой, я твоя жена".

"прости, и бог тебе поможет.

не за того ты замуж шла".

"я шла женой тебе, любимый.

я шла женой за казака".

а казака враги убили.

да будет смерть его легка.

совершенный и мирный весь день

что-то там цветет неподалеку от сухого фонтана

как бывает иногда

просыпаешься в холодном поту

а воды больше нет одна соль

каждая секунда совершенного дня

безжалостна

как ухмылка серийного убийцы

о включите фонтаны на полную мощность!

написанное кровью на песке

подсмотренное в утреннем тумане

теле-дикторша на фоне звезды Давида

она лжет мне в лицо сама не понимая

за что ее будут линчевать ангелы

наверняка ведь она повязывает волосы

косынкой из модного бутика

идя на исповедь в церковь

под колокольный звон по большим праздникам

слова не так уж много значат но

они могут превратить мир в теле-бордель

продажные суки и лицемерные сволочи

отрабатывают дикцию на вранье

прямая трансляция из разбомбленных трущоб преисподней

мертвые дети улыбались в ледяном водовороте

не вижу ничего плохого в том

чтобы сжечь эту теле-тетку заживо в прямом эфире

мусульманок красивые платья красны

черных вдов ожидание смерти беспечно

украинки плетут из ромашек кресты

что тут можно поделать? тебе делать тут нечего

от тебя не зависят ни день и ни ночь

ни кровавые лужи на мраморе ада

ты хотел бы кому или в чем бы помочь?

посиди покури и подумай: а надо?

прядь со лба задрожавшей рукой

узколицей привратницей ада

о от демонов волосы скрой

слишком много легло тут на карту

слишком многих волнует волос

твоих волны из пены морской

просто мне как всегда не спалось

без любви один рядом с тобой

настоянный на травах и цветах

в полуденной тени акаций воздух

о ярость как металл ножа светла

я знаю изменить еще не поздно

написанный на стенке приговор

кирпичной кладки лживые ужимки

построенный на правоте простор

исключит и намеки на ошибку

и ярость моя в воздухе висит

что крылья стрекозы что когти сов

кирпичной тьмы тюремный лабиринт

заржавленный как приговор засов

он выпал пепел с погорелищ ада

на русской неотмоленной земле

из серых туч он серной гарью падал

как весточка о похоронке мне

из пыльной бури мгла и отблеск молний

ярились пеплом засыпая поле

ты русский мертв и до сих не отмолен

ты стряхивая пепел это помни

я летел в этом боинге

пшеница созрела на полях Украины

некому убирать урожай политый кровью

люди падали с неба как дождь их принимали

за бомбы как во время авианалета

взрывная разгерметизация выворачивает живые органы наизнанку

десять километров по вертикали до пашни

благословенна земля Украины земля Донбасса

чернозем густо засеян младенцами

я без колебаний нажму на спусковой крючок чтобы

остановить это безумие раз и навсегда