Влад Снегирев - Я говорю обычные слова. Сборник стихотворений

2017

Снова ринулись вниз индикаторы рынка.
Доу-Джонс в понедельник рекордно просел.
Только вот у меня не жена, а блондинка.
Очень жаль, что мой разум так поздно прозрел.

Неожиданно так возвратилась с курорта,
посетив по дороге "La Grande de Paris",
накупив барахлишка вторичного сорта,
подрывая тем самым мой личный престиж.

Все её чудеса описать невозможно.
А другой в этой жизни ей явно не стать.
У меня же контейнер завис на таможне.
Сколько стоит? Вам лучше об этом не знать.

Бизнес мой хоть легальный, но всякого рода,
есть наличка в офшорах, немного богат.
Я же тачки меняю ей каждых полгода,
да и окна выходят на старый Арбат.

Хоть заткнулась бы что ли, трещит как сорока,
ну а деньги сосёт – пылесос отдыхай.
У меня с ней не жизнь, а сплошная морока.
Может в Вегас мотнуться, сказав ей гуд-бай?

А глаза как блестят, опустила смущённо.
Значит, шлялась по клубам опять допоздна.
Мозг выносит неслабо и так извращённо,
но чертовски красива, хоть часто пьяна.

Гардероб поменять хочет, стиль – цвета хаки,
одеяло из шерсти овец Рамбулье…
Пристрелить бы её, эту дрянь, как собаку,
только проще купить от Версаче колье.

2017

Глаза с поволокой туманной,
походка, что сводит с ума.
Умея быть нежно-желанной,
мужчин выбирала сама.

Она вышла замуж удачно,
когда подвернулся банкир.
Пейзаж захолустья невзрачный
сменился на сказочный мир.

Элитный посёлок у леса,
забор высоченный вокруг.
И жизнь развивалась как пьеса,
войдя в предназначенный круг.

Ступени из мрамора плавно
ведут с этажа на этаж.
А сколько их – это неважно.
Таков уж сегодня кураж.

К услугам не ванна – джакузи,
интимный, рассеянный свет.
Они там с банкиром в союзе
частенько встречали рассвет.

В быту интроверт был махровый,
своим подчинённым – гроза.
Прислуге приказ дал суровый:
не сметь попадать на глаза.

Подруги – и те под запретом,
таков уж он был нелюдим.
Безмолвием будни одеты,
и так тяжело было с ним.

Питались изысканно вкусно,
забыла, что значит страдать.
Но скучно ей бедной, и грустно,
и некому руку подать.

Не зная, что значит свобода,
врастая в привычный уклад,
потратила лучшие годы,
мечтая вернуться назад.

Сидела б сейчас у подъезда,
молола своим языком, -
привычное, тихое место:
людьми переполненный дом.

А здесь бессловесно и тихо
томишься, не зная зачем.
Малейшую папика прихоть
должна выполнять без проблем.

В шкафу чемодан был дорожный,
внутри полотняный платок.
В нём спрятаны были надёжно
верёвка и мыла кусок.

2017

«И опять замирают рассветы…»
(Только, впрочем, об этом писал).
Надоела пока тема эта,
потускнел светлый мой идеал.

Я не выдохся, просто "аллегро"
поменял на "анданте" пока.
Так в ночи замирает шум ветра,
вдаль течёт безмятежно река.

Пригласили работать в охрану,
там мне дали большой пистолет.
Банк теперь по астральному плану
охраняет какой-то поэт.

Мне теперь сочинять невозможно:
в банке тесно и полный аншлаг.
Ночью тени скользят осторожно,
замедляя бесшумный мой шаг.

Охраняю чужое богатство,
не имея совсем своего.
Умоляю, не надо злорадства.
Я стою за пределом всего.

Ведь банкиры – такие же люди;
ну, немножко богаче за нас.
Просто деньги берут отовсюду
и не прячут под грязный матрас;

у лохов отбирают изящно,
их на свете хватало всегда.
Так шакалы охотятся в чаще,
пропадая потом без следа.

Мне уже там вконец надоело,
стал таким же, – спасибо, привет!
Открываю своё бизнес-дело,
но оставлю большой пистолет.

2010

Священный закон Аравийской пустыни
пока запрещает пролить яркий свет.
Тут тайны заветные спят и доныне
под толщей барханов, под тяжестью лет.

Лежат фараоны в богатых гробницах,
проникшие в мудрость вчерашних основ.
А время неспешно листает страницы
пергаментной книги минувших веков.