Чарльз Тайлер - Поэзия

Хотел красоту я свою сохранить,
Тогда и решил я себя погубить…
Богов проклинал я, что юность не вечна,
А сам им молился. Жаль, я был беспечным…
Я думал, что я не смогу полюбить,
Но… мою любовь невозможно забыть.
Себя полюбил я сильнее всего,
И вот мне художник предложил кое-что.
Прекрасного юношу жаждал вкусить,
Хотел на холсте красоту поместить.
Я много недель не сходил с пьедестала,
Но вот я увидел, что тело устало.
Увидел картину и руки вознёс,
И задал богам я один лишь вопрос:
«За что же, о боги, прекрасен я так?
Скажите мне, боги, за что себе враг!?
Моя красота на портрете сияет,
В то время, как тело моё увядает!
Спасите, о боги! Услышьте мольбы!
Хочу, чтоб к портрету перешли все грехи!»
Так шли день за днём, мимолётно сменяясь.
Но стал замечать я, что я не меняюсь…
Друзья мои стали взрослее и старше,
В то время, как я был всё так же прекрасен.
Тогда я случайно на портрет обернулся,
И в ужасе хладном от него отшатнулся:
С портрета смотрел на меня Дориан,
Да только не тот, что в той позе стоял.
Ужасен и горд был его странный лик-
С портрета на юношу смотрит старик!
Грехи мои все запечатал портрет,
И понял тогда я, что выхода нет.
Услышали боги дурные мольбы,
И вот на портрете явились они…
Играет на страшных губах тех улыбка.
Старик этот… я? Роковая ошибка!
В испуге я спрятал портрет, не найдут!
Но в гости художник решил заглянуть…
О боги, спасите! Увидел он вдруг,
Что меня поразил слишком странный недуг:
Бледна моя кожа, округлы глаза.
«Мой друг, выпьем, может?» – он тихо сказал.
Я молча качнул головою и встал.
«Прошу вас за мной, я бы вам показал
То, что так жаждите видеть, мой друг.
Вы хотите узнать, в чём причина? Недуг?»
Мы поднялись наверх, я портрет показал.
И художник, увидев, навек замолчал…
Что я наделал?! Я друга убил!
Но за это я тайну свою сохранил…
Шли года, и портрет стал немыслимо стар,
То расплата была. Я от жизни устал.
Да, я молод, прекрасен,
Не настолько ужасен,
И не тот я старик,
Что на жутком портрете
Показал мне свой лик!
Но всё же… я – человек. И за всё я в ответе.
Хочу освободить душу ту на портрете!
Я хватаю кинжал и кидаюсь убить…
Не вершите ошибок, за них трудно платить…

Опера. Мрачные стены и своды.
Мрак и забвение. Текли мои годы.
Пятая ложа, франки и кресло.
Мамаша Жири и спектакли. Помпезно.
Сердце моё и болит, и стенает…
Страшно. Любви моё сердце не знает.
Мюзиклы, пьесы – и страсть, и стихия!
Из – за завесы гляжу на ваш мир я.
Тёмные стены, холод и память,
Маска-лицо миром Оперы правит.
Холоден нрав и до боли жесток,
Но… Песня Кристины зажгла огонёк.
Голос чарует её, он зовёт!
Уроки музыки Ангел даёт.
Зеркало стало моим отражением.
Пой же, Кристина, отдавшись забвению!
Пой и помни – Ангел Музыки твой
Вечно играет для тебя и с тобой.
Но знай же, Кристина, маску мою
Не смеешь ты тронуть, иначе сгублю…
Моё сердце сгорает, разум канул в любви,
Но Кристину украл у меня де Шаньи!
Проклинал, я мешал им. Кристина моя!
Но смогу ли заставить полюбить себя я?..
Чёрт с тобою, Рауль, забирай и уйди!
И с собою навек ты любовь забери…
Она видела маску и открыла лицо…
Призрак Оперы гаснет и дело с концом…
Она любит, сказала. Она помнит меня!
О Кристина Даэ! И я помню тебя…

Стою с мольбою в твоём храме,
Хоть не молилась прежде я.
Пусть пламя, яростное пламя
Твоих свечей сожжёт меня,
За то, что я,
Дитя цыганок,
Дитя и ночи, и огня,
Перед тобой, хоть свет твой ярок,
Предстать решилась, лишь моля.
Не нужно платье мне в алмазах,
Я проживу, я обойдусь.
Не нужно, говорю я сразу,
Богатств. Я не за них молюсь.
Любви не надо мне,
Я знаю – цыганку трудно полюбить;
То не понравится судьбе.
Я и одна смогу прожить.
Ах, если б только мне услышать
Твой голос тёплый в этот час,
Тобою верующие дышат,
И говорят: «Вещает глас
Могучий Бога.
Мы верим, молимся и ждём,
Мы знаем – вылечит убогого,
Омоет жаждущих дождём.»
Так ли велик ты, всемогущий,
И сможешь ли ты здесь помочь
Такой девчонке несведущей?
Цыганам рок не превозмочь…
Но, если слышишь, Боже правый,
Не оставляй цыган в беде!
Ты помоги, найди управу
На тех, кто «ходит по воде»!
У меня нет желаний милых,
Не нужен мне твой добрый дар.
Я лишь хочу, чтоб справедливых
Судей ты, Боже, выбирал.
Так помоги же ты народу,
Спаси нуждавшихся в тебе!
Я знаю многих, кто так долго
Отчаянно прозябал в беде.
Да, я – дикарка, я – другая,
Но ведь и я дитя твоё.
По цвету кожи – не такая,
Но сердце доброе моё.
Я не прошу тебя о многом,
Я попрошу лишь, чтоб судьба
Нас не гнала. Хоть я несчастна,
Но знаю многих, кто несчастнее меня.
Так помоги же нам, изгоям,
Ведь мы же дети, мы твои!
Услышь молитву ты цыганки,
На зов отчаянный внемли…