Андрей Швиденко - Глубина. Стихотворения

В театрах и барах веселится народ,

А мы вновь уходим, как прежде, под лед.

Опять залив обнял туман,

Ласкает гюйс ослабший ветер.

А ты сейчас так далека,

Но ты одна на белом свете.

Проходят дни, уходит жизнь,

Все в ожиданье, все в тревоге.

Прости меня, за все прости,

Жизнь без молчанья и упреков.

Я не сумел так жизнь прожить,

Чтоб дача, сад и все на блюдце.

В семнадцать уж домой спешить,

Детей воспитывать, любиться.

Но не жалею ни о чем,

Я честно жил с судьбою моря.

Всего хватило нам вдвоем,

И счастья, и тоски, и горя.

Вновь каприз метеосводки,

За окном поет пурга.

Рядом с пирсом дремлют лодки,

Жизнь бардак, вокруг тоска.

Сопок хмурое молчанье,

Все, как было, так и есть.

Хочешь крикнуть от отчаяния,

За окном все та же песнь.

Угрюмый Север и ночь длина,

Проходят годы, а жизнь одна.

Походы, вахты, все кувырком,

Нам прочный корпус, уже, как дом.

Да бывают перемены,

Ялта, Сочи, дикий пляж.

Раздувает пиво вены,

Отпуск сказочный вояж.

Но проходит очень быстро,

Неожиданно и вдруг.

Вновь встречает Север мглистый,

Не разлучный, верный друг.

Здесь все так же, как было,

Сопки холод и гранит.

Скулы ломит, все остыло,

Лишь душа тепло хранит.

Ночь полярная накроет,

Снег по сопкам разбросав.

Вновь пурга резвится, воет,

Мурманск в сердце навсегда.

Как будто все, все оборвалось,

Сомненья все развеял в миг.

Судьба коварно так старалась,

И лишь в душе остался крик.

Ревет огонь, он беспощаден,

Я с ним на Ты сейчас один.

Не думал, что конец так страшен,

Дороги нет назад. Прости.

Ах если воздуха глоточек,

Одно желанье, только жить.

Мама, прощай и твой сыночек,

Так хочет вместе с Вами быть.

Прости, родная, не изменишь,

Так написала нам судьба.

Я знаю ты и не поверишь,

Что нет меня, что нет меня.

Я не один, со мной ребята,

В железе вместе с ними мы.

Не видеть больше нам заката,

Желанной матушки земли.

А ты любимая, так ждала,

Спасибо, что же я еще?

И были вместе мы так мало,

Ах Боже, как это давно.

Передо мной глаза печали,

Прощанья час, глаза твои.

А помнишь чайки, как кричали?

Прости, пожалуйста прости.

Пусть говорят безвинны жертвы,

А я плевал всем им в лицо.

Для нас ведь Родина и вера,

И что же надо нам еще?

Нам не поставят стел гранитных,

Могилой море станет всем.

Речей не будет панихидных,

И это все не нужно мне.

Сопки снег и ночь опять,

Вновь пурга гуляет.

Эх на юг бы убежать,

Да служба не пускает.

Завтра снова прочный дом,

Тот, что назван корпус*.

Все смешалось кувырком,

Шило* в жизни тонус.

Не понять, не разобрать,

Все в себе и людях.

Что успел от жизни взять?

Что со мною будет?

Здесь живут не так, как там,

В солнечной Европе.

Вдруг бывает- «по нулям»,

И получку пропил.

Жены ждут мужей домой,

Долгими ночами.

Сколько вынесли они,

Хрупкими плечами.

– «Это дядя» – скажет сын,

– «Папа ушел в море».

Сбив отцовский жаркий пыл,

Ах, ты, мое горе.

Нет, не надо нас судить,

Высшим в жизни меркам.

Может Бога попросить?

Да его ведь нету.

*Прочный корпус – корпус подводной лодки , предназначенный выдерживать забортное давление в подводном положении.

*Шило- жаргонное флотское название спирта.

Я вспоминаю море, лето, юг,

Июльский зной, веселье до полночи.

Разлет твоих усталых нежных губ,

Прогулки по вечерним, ярким Сочи.

Все было даже слишком хорошо,

Мы забывались в счастье и покое,

А дни летели будто бы в кино.

И все прошло, как в черном, злом запое.

Теперь я здесь на краешке земли,

Где снег на сопках летом и не тает.

Ах если б знала, как нужна мне ты.

Твоей любви и ласки не хватает.

Тут спиртом глушат боль, тоску в душе,

Бегут года, но здесь все, как и прежде.

Не верю больше ни во что уже,

Не верю больше я слепой надежде.

Ну что ж прощай, не скоро напишу,

Уходим в море завтра снова,

Если забудешь, я не осужу,

И не скажу в упрек тебе ни слова.

Быстро, вдруг, беззаботно курсантская жизнь пролетела,

И на плечи мои лейтенантские звезды легли.

В жизнь вступаешь конечно же робко, не смело,