Болото, винтовка, намокла шинель.
Он ранен, попал в окруженье.
Пробраться к своим, вот заветная цель,
Слабеет же с каждым мгновеньем.
Вернулся разведчик. Враги в хуторке.
Как быть? Всё окутано тайной.
За пазухой шарит. И что же в руке?
Да хлеб же! Он делится пайкой.
Цена ему жизнь среди топей сырых.
Здесь ценится каждая крошка.
Даст силы подняться, добраться к своим,
К нему потянулась ладошка.
Рукою дрожащей в бинтах и крови,
Берёт драгоценный комочек.
Как сладок сейчас он в тяжёлые дни,
Слезами и потом промочен.
Тот снимок из памяти прожитых дней,
Ожил вдруг сурово, нежданно.
Ребята шумят, а всех громче Сергей,
Ведь матч прекратился так рано.
Что там говорилось, не стоит о том,
Наш старец слова те не слышал.
Он слух потерял где-то в сорок втором.
Но Бог сохранил и он выжил.
Лишь сердце сказало как много боёв,
Ещё предстоит на планете,
За Вовок, Серёжек, циничных Саньков,
Чтоб каждый мог стать человеком!
Солдат припомни всё былое,
Скажи о счастье верный друг.
Припомни время боевое,
Когда стонало всё вокруг.
Когда бежал ты средь разрывов,
Осколкам всем наперекор.
Наперекор смертей порывам,
Не веря в страшный приговор.
Ты знаешь время фронтовое,
Бесценный жизни каждый миг.
Как в бой вперёд идут герои
И с ними ты, один из них.
Тогда не думал ты о славе,
Не ожидал тогда наград.
Вот высота за переправой,
Приказ: «Вперёд!» Нельзя назад.
А вот упал дружок Алёшка,
Раскинув руки, глядя ввысь.
Не дотянул совсем немножко
И ты кричишь: «Держись, держись!»
Ну, а тебе бежать к вершине,
Где град из пуль, чужая речь.
Ведь ты рождён, чтоб быть мужчиной.
Рождён, чтоб родину беречь.
Теперь на площади с цветами
Стоишь солдат, стоишь герой.
Вся грудь сияет орденами,
Вокруг любуются тобой.
Стихи читаются с участьем.
Мальчишки спорят меж собой
«Звезду иметь! Вот это счастье!
И ты уже тогда герой!»
Солдат же вспомнив всё былое,
Им дал ответ весьма простой.
Солдату счастье дом в покое
И мир над собственной страной!
Убогая сырая комнатушка,
С пугающей унылой пустотой.
В ней стул, диванчик – раскладушка,
Мальчишка спит, чуть сгорбившись спиной.
На стуле книжка, мятые тетрадки,
Меж них дневник, потрёпанный давно.
Всё говорит, здесь что-то не в порядке,
А в дневнике? Откроем мы его.
Краснеет запись в нём очередная:
«Давно родителей не видим мы,
За четверть двойка, русский плохо знает
По математике с натяжкой будет три».
Парнишка спит, хотя б во сне, мечтая,
Увидеть мамку, пасть к её груди.
И как всегда, отец в хмельном угаре,
Ввалился в дверь, запнувшись о порог.
Опять штормит, всю землю вновь качает.
Авоська с треском грохнулась у ног.
Стекла осколки с пивом полетели,
Вскочил мальчонка, на лице испуг.
Поднял тетрадки, ранец взял с постели,
Вновь будет трёпка, мысль пронзила вдруг.
Отец упал, обняв спиртное море,
Ругнувшись матом, вроде замолчал.
Пора бежать! А что же будет в школе?
Но страх сильней и он возобладал.
И вот подьезд, холодные ступени,
Мерцает свет, вот двери на чердак.
За ними крыша, голуби взлетели,
А может с ними? Лучше будет так?
Старушка снизу давняя соседка,
Рукой коснулась: «Вечер на дворе.
Пойдём-ка в гости! Ты бываешь редко.
Возьми портфель, пойдём дружок ко мне!»
Варенье, чай, вот пирожки с капустой.
Накрыта скатерть, светит белизной.
Ну что ещё? Ну, что для счастья нужно?
Мальчишка думал в битве со слезой.
А после сон, под мягким одеялом,
Лишь только мысль тревожила одна.
Ведь «богомолкой» бабку обзывали,
Она ж, как мать, что рано умерла…
Если друг твой споткнулся вдруг,
Да не просто, а в кровь и в грязь,
Не суди слишком строго, друг,
Можешь сам невзначай упасть.
И осудят тебя тогда,
Точно так же, как ты судил.
Как и ты, не прощал греха,
И о дружбе своей забыл.
Вот тогда вскрикнешь: «Друг приди!»
В самый жуткий и страшный час.
Не протянут тебе руки,
Не ответят на горький глас.
Читать дальше