Лера Колосок - Это жизнь

Алька немного успокоилась, ушла домой. Когда до Влада дошло, что они переехали, он пошёл домой. Когда Алька пришла, Влад уже лежал в постели, она молча легла рядом. Влад встал и молча вышел из комнаты. Алька услышала, как на кухне гремят приборы, где вилки, ложки и ножи лежали в одной коробке. У неё в голове застучало пульсом:

–Ищет нож, беги. Как будто мысленно ей кто-то сказал. Сердце заколотилось, выскакивая из клетки.

–Куда бежать? Здесь одна дорога, через дверь кухня, а он там с ножом, куда прятаться? Под кровать? Станет там сразу искать и вытащит. Она прямо в ночной рубашке выпрыгнула с постели, побежала к окну и плечом начала вышибать окно. Вдруг, внизу рамы, появилась щель и свежий воздух подул ей в лицо. Она со всей силы надавила на раму снизу, вывалилась на улицу, побежала. Снег ещё кое-где лежал, грязь, лужи, покрытые тонким льдом. Холод обжигал её голые ноги, мороз иголками впивался, жалил её тело. Бежала два квартала, выскочила к дороге, асфальт, там ездят машины.

–А дальше что? Взять такси, денег нет, да её в одной ночной рубашке, босиком, грязную, кто возьмёт? Куда? Подумают, что сумасшедшая, вызовут милицию, посадят его в тюрьму. Или спрятаться, сидеть всю ночь на холоде, а к утру сдохнуть или потом от воспаления легких сдохнуть. Она остановилась и стояла, он подбежал и начал её бить, пинать, потом схватил за волосы и волоком, через замёрзшие лужи и кое-где лежащий снег, по грязи потащил домой. Как мешок с опилками, затащил и бросил её на пол. Вышел. Алька начала подниматься. Он зашёл, посмотрел на неё с ненавистью, ударил её кулаком по скуле. Алька упала в угол, головой ударилась о стену и по стене скатилась на пол. Он подошёл начал пинать её в живот, в печень, в почки, в грудь, по голове. Потом снова в живот, в печень, в грудь, в почки. Алька от каждого удара охала на выдохе, а он продолжал пинать и всё пинал, и пинал, и пинал. Алька подумала:

–Надо задержать дыхание, подумает, что потеряла сознание и перестанет её бить, может жалко станет. Она расслабилась и задержала дыхание. Он перестал её бить, посмотрел на неё, потом взял ведро и вылил воду ей в лицо. Алька подумала:

–Теперь уже надо оживать по сценарию. Она же не может всё время не дышать. Алька задышала, заохала, как будто пришла в себя после обморока. Он немного постоял, подошёл сбоку и начал пинать в правую почку и всё пинал, и пинал, и пинал, как долго, она не знает. Потому, что то, что было дальше, она не помнит ничего.

Алька открыла глаза, она лежала в постели под одеялом, сколько времени – не знает. На улице светило солнце, болело всё тело и голова, но больше всего болело сердце, но не физически, а как будто там была душа, и она плакала. Может от обиды, от пустоты, как будто, что-то там сломалось, что-то там ушло из неё, может надежды, может радость, может любовь, может жизнь.

Алька встала, одела халат, пошла на кухню готовить еду. Она только знала, что она теперь жена и должна готовить еду мужу потому, что голодный муж намного хуже, чем сытый муж. Она даже не хотела вспоминать, что было вчера потому, что она не могла забыть, и этот ужас он как будто окружал её, она в нём жила, как в огромном горящем круге. Она ощущала его кожей, каждой клеточкой, каждой жилочкой. Она машинально, как зомби готовила еду и только слезы сами по себе катились по её горячим щекам и падали на грудь, на руки, на еду, на посуду.

Есть не хотелось, накрыла на стол, позвала мужа, сама легла в постель. Она так устала от жизни, от людей, от загадочных не понятных ситуаций. А больше всего ей хотелось просто уснуть и умереть.

–И что теперь делать? Как дальше с этим грузом жить? Они с Владом дружили три года, она знала каждый его жест, знала, как он улыбается, как он гримасничает, когда ему не ловко, как он хохочет, широко раскрыв рот, ей казалось, что она знает все его привычки, все недостатки и достоинства. Ведь он был таким милым, спокойным, обходительным, вежливым, тихим и любезным. Как же можно, в одночасье так перемениться, превратиться в высокомерного, холодного, жестокого монстра.

Ведь они прожили с ним всего три месяца. И с Геной она прожила три месяца. Она вспомнила, что после Гены у неё ещё был парень. Алька ехала в автобусе, утром в субботу с ночной смены. Она работала на фабрике, на которую устроилась, когда Гена сказал, что она мало зарабатывает денег. Между прочим, за три месяца, пока она с ним жила, она ни разу не видела от него ни копейки. За питание она отдавала его маме 40 рублей, а когда Алька на свои деньги купила себе трусики, он устроил ей большой скандал за то, что она тратит деньги, не посоветовавшись с мужем. В автобусе к ней прицепился парень, высокий, светленький, симпатичный, хорошо одетый. Он её аккуратненько вывел из автобуса. Сказал, что это его остановка и уговорил её зайти к нему выпить чай. Как это произошло, она не соображала, мозги наполовину спали после ночной смены. Они зашли к нему во времянку, он принёс еду, чай. После еды она уже была никакая, засыпала на ходу, он ей предложил ложиться спать, а сам закрыл её на замок, чтобы её никто не беспокоил. Она проспала до утра. Утром он принёс еду, чай, общались, очень приятный молодой человек, простой, как ребёнок наивный. В туалет водил на улицу и приводил обратно, когда уходил, закрывал её на замок. Всё было хорошо, но, когда в понедельник он её не пустил на работу, у Альки началась истерика.