Елена Карелина - Жизнь под зонтиком. Лирика

В г. Торонто (Канада) в 2014 издана книга моих стихов «Здесь и сейчас».

Вот, пожалуй, всё, что относится к био- и библиографии.

И разве возможно в кратком, по сути своей, предисловии рассказать обо всех, кто вольно или невольно причастен к стихам?

«Всякая эмоция только обогащает жизнь» говорил Джон Голсуорси. А потому спасибо всем, кто дал мне это богатство – чувствовать.

Моим родным, многие из которых владели пером и кистью, но оставили свои таланты в кругу семьи. Моим друзьям, живущим в Питере или в других городах и странах. Случайным и неслучайным героям моих стихов.

Все вы были, или все вы – есть. И за это – спасибо.

И что сказать о Санкт-Петербурге?

Это просто жизнь.

…Всё кажется: ещё чуть-чуть – взлетит,

Топорща крылья – белопёрой птицей.

Помилуй, Бог, его кариатид,

Цариц-работниц Северной столицы.

Искренне Ваша

Елена Карелина

_________________________________________________________________

В книге сохранены авторские орфография и пунктуация.

Маме. И отцу, который уже не увидит эту книгу.

Возлюбленным кузинам Светлане и Ольге.

Эльвире, которая всегда рядом.

Михаилу, с которым вместе.

В этом городе штопает осень дождём

Шерстяные фасады классических зданий.

Итальянская прелесть его белла донн

Перемножена на безнадёгу славянок.

Византийская вязь вплетена между строк

Параллельных прямых нумерованных линий.

Домовитые дамы стараются впрок

Запастись поздним солнцем в преддверии ливней.

Голубиною стаей взлетает сквозняк

Из распахнутой арки навстречу трамваю.

Метронома лекало вмещает тик-так,

Чёрно-белые клавиши перебирая.

Рассветает – и всё не приходит рассвет,

Белоночье июня взыскуя сторицей.

…Белошвейка пришьёт бант из ленточек лет

На исподнюю память петровской столицы.

Держит балкон, каменея немодной фигурою,

С детства знакомая кариатида – рабочая.

Небо над городом – серое, бурое, хмурое.

Катится по небу, скалится жёлтое – волчее.

Жаждем и ждём четвергового частого дождика

Жадно распахнутым ртом-кошелём ретикюлевым 1 1 (фр. r; ticule; лат. reticulum – сетка) – сумочки в виде корзиночки или мешочка; они получили название «ретикюль» (в переводе с латинского – «сетка», «плетёная сумка»), но в насмешку были прозваны «ридикюлями» (в переводе с французского «смехотворные»). .

Вымарать лишнее-ложное – что-нибудь сложится.

…Рвётся квадратное эхо крахмальным и тюлевым.

Город в шинелях,

В мехах и метелях.

Жёлтой Луною тает фонарь.

Искры серёжек,

Атлас на ножках.

В вальсе вас кружит бравый гусар.

В лёгком угаре,

В сладком кошмаре,

Брызги шампанского губы пьянят.

Пляшет беспечно

В ночь эту вечный

Санкт-Петербург, Петроград, Ленинград…

Пройти по Невскому пора,

Давно скучаю.

Октябрь, милая пора,

Тебя встречаю.

Желтеют листья.

По утрам —

Туманы.

Пора вам ехать на балы,

Крутить романы.

А я, как прежде, за перо —

И ляжет строчка:

Мне в этой жизни повезло.

Поставлю точку.

Надену шляпку и кармин —

На губы.

Вы пожалеете не раз,

Что были грубы.

Я выйду в дождь: горит неон

И пляшет в лужах.

…Мне в этот вечер наш роман

Уже не нужен.

Миг первый сотворения меня.

Капелью март с воробушком по лужам.

Двор на Марата, вписанный в окружность

Центральной точкой.

Позолота дня,

Летящего на крыльях голубиных.

…Ей хочется до одури в Париж,

Да чудится: шагают с наших крыш,

Ожив, скульптуры.

Потолок в щербинах

Знаком давно.

Запутался сквозняк,

Смешливый плут, в гардиновых розанах.

Деревья листья под ноги бросают,

Дожди тихонько о своём бубнят.

А вот и я.

Из тёплого – на холод,

Из мягкого – на жёсткость простыни.

Курлыканье и аханье родни —

Подарки фей.

Я выступаю соло,

Пока не зная, что вокала нет.

Мир разноцветен, полон ярких пятен.

Учусь читать по старым книгам с ятем.

Ещё в семье есть бабушка и дед,

А мама с батей очень молодые.

Медведь из плюша.

Крутится юла.