Хади Такташ - Избранное

Ночь… бесхозная пустошь вокруг…
Невесёлые мысли кружат.
Я кричу… Крик тяжёл и упруг…
Никого…
Только ветры блажат —
Озабоченно и тяжело,
Умножая в душе жуткий страх.
Песня ветра – о том, как жилось
В этих богом забытых краях
В безысходной смертельной тоске…
…Краснолицый правитель стоит;
Устрашающий взгляд – вдалеке;
Груды тел и костей – жуткий вид…
Аккуратно причёсан; седой,
Цвета местной земли борода;
Перелётный чужак-богатырь,
Где он царствовал – мёртвый пустырь.
Властелин здешний – голод-патша;
Обнажённый клинок – палаша,
Он свидетель бессчётных боёв,
Им порублена уйма голов.
Вот упал сын свободной страны
К неприступным господским ногам,
К небесам руки обращены,
Губы шепчут одно: «Хлеба! Нан [5] Нан (перс.) – хлеб. !»

Взываю к тебе:
Эй, угнетённый,
Обманутый, утопший в крови народ!
Не в силах терпеть этот ужас, знамёна
Любви поднимем и двинем вперёд!
(Вытащу из крови народ трудовой
И к вечному счастью выведу его!)
Запишите в летопись, ангелы судьбы,
Великую клятву – эти слова правы;
Печатное слово правды – стены дробит;
Пред непреложной истиной – скала дрожит!..
Вооружённый словом, лишь раз дёрну руцей,
Оковы, вериги вековые – порвутся…
Змеюки! Прочь, не будет у вас жизни.
Раздавим гадюк, не видать им порогов.
Свет впереди, счастье лучами брызнет,
И следа не останется от пороков…
Смотрите на это знамя,
Что я над собой вознёс…
В нём кровь, пролитая нами,
И море слёз…

И сердце, и душа моя, и вера,
Со светом лунным слившись, потекли
За горизонт по темноте волнистой
И плавно отделились от земли,
И, пролетев через леса и нивы,
Сквозь мглу туманов, тяжких и густых,
Они до красных воинов домчались,
Домчались, чтоб прославить подвиг их.
И вот, раскинув крылья, опустились
На знамя красное, приветствуя его
Приветствиями пламенными. Песню
Пел от всего я сердца своего.
Пел песнь Свободы. И надгробный камень,
Встав на колени, я поцеловал
И всем бойцам,
Погибшим смертью храбрых,
От всей страны привет передавал!

Ветер рычит, говорит мне злобно:
– Для всех ты чужим родился на свет!..
Мой край насмехается: – Сын недостойный,
в тебе ни любви, ни религии нет!..
А кто любил? Чьей любовью рождён я?
С какою тайной я связан, с какой?
Никто не знает, никто не скажет…
Увы, я погибну, сожжён тоской!
Вокруг – только злые, тупые, глухие,
у них, как холодные камни – сердца,
Меня окружают их тёмные толпы —
хохочут и мучат меня без конца.
А годы идут… Правдивую веру
искал я, искал – не нашёл ничего
И лишь потерял надежду на счастье —
последнее светлое божество.
Не дали лучей ни луна, ни солнце,
чтоб мог я шагнуть на истинный путь,
Волшебницы-звёзды, великие думы —
все-все сговорились меня обмануть.
Любые радости и красоты,
чуть гляну, теряют свой яркий цвет,
Каноны всех вер – одно лицемерье,
чья ложь оставляет кровавый след.
Я словно во тьме потонул навеки,
совсем одинок я, опоры нет…
Ах, если б хоть кто-нибудь знал, ответил:
зачем я, зачем родился на свет?..

Я родился, чтоб таинственным звоном
песен моих разнестись по стране,
Чтоб мир потрясти!.. О да, всё мощнее
Байрона дух оживает во мне.
Настанет день: в небе жизни тёмной
звёздами слёзы мои заблестят,
От звуков моих вдохновенных песен
весь край расцветёт, как весенний сад…
Тогда, откликаясь на зов мой могучий,
и небеса, и земля задрожат!