Айрат Мустафин - Штормовое предупреждение. Поэзия

Прыг!
И я в облаках
Как в штанах.
На три километра над землей
Иду.
И как не понять Маяковского,
Который именно так
Любил ходить над головами у всех.
Нет помех для шагающих в высоте.
Только иногда зазевавшийся вертолётчик упрёт
Свою машину в меня.
Я – аккуратно его пропущу.
Пусть летит,
А я буду себе шагать прямо по небу.

Облака невнимательные
До безобразия,
Слоняются по дворцу,
Бросаясь в объятия
Каждому встречному.
Целуют ватно-прозрачными губами,
Оставляя в недоумении
Посетителей павильона
Рассеянных облаков.
Кто-то выделил им
Специальное помещение
Для безделья.
Просто для праздного шатания
От стены до стены,
От пола к высоченному потолку.
Нужна ли такая свобода тем,
Кто привык к расстояниям другого масштаба.
Пусть даже целый павильон во дворце
Императора,
Но территория над всей планетой
Гораздо больше.
Приятное заточение
Остаётся лишь заключением.
Свобода не имеет ограничений —
Ни стен, ни потолка.

Половицы скрипят —
Дом разговаривает.
Баба пошла ставить самовар.
Потом чайник будет заваривать.
Затрещал огонь
В печи,
Поддерживая разговор.
Прихлёбывает с блюдца дед,
Разгрызая на вид старинный рафинад
С прилипшей махоркой.
Вода в самоваре продолжает кипеть,
Ворча неразборчиво.
На столе пирожки,
Ещё не остывшие.
Ойкнула баба,
Прикоснувшись к пузатому поильцу.
– Дед, а, дед, слыхал? —
Начинает делиться
Событиями.
Поглощается пища для живота,
Головы
И душевного спокойствия.
Это наша чайная церемония,
Ни на что не похожая.

Дом, плавает в чашке.
Разве такое возможно? —
Удивляются люди,
И представляют огромную чашку
Для завтрака великана.
Странно, что мы не замечаем того,
Что отражается.
А само отражение порой
Принимаем за настоящее.

Песни гренландских китов
Меняются каждый год.
Сами себе поют,
Дуя джаз сквозь ноздрю.
Музыка соленых морей,
Мелодии стылых льдин
Рождают в их головах
Ноты длиною в дни.
Гармонии у китов.
Звенит холодеющий звук.
Да, нет у китов рук,
Но джаз и у них в груди.

Сдуну шапку облаков,
Выпью туман из огромной кружки,
Стряхну остатки на землю.
Росой ляжет он на листочки и травы.
Браво!
Как невообразимо прекрасно вокруг.
Жить, кусая горы,
Как куски пирога.
Сосенкой ковырять в зубах
После еды.
Дышать полной грудью,
Сбивая полёты птиц,
Пролетающих мимо.
Быть большим – всегда необычно.
И как непривычно другим
Вдруг увидеть тебя в полный рост.

Стихи ворочают наши души,
Обжигают воображение.
Да, идёт настоящее сражение,
Наступление на тёмное и злое.
Ради неоспоримой победы
Стоит привлечь поэзию
В союзники.
Узники примитивного слога
Ожидают освобождения
Именно от стихосложения.
Настоящий стих жжёт,
Полыхает.
Он заставляет
Видеть совсем по-иному.
Души проворачивает внутри.
Дарует надежду.
Невежды отвергают стихи,
А ты не бойся поэтического огня.

Ведь знаю точно, что ночью,
На звёзды глядя, на паутинки
На растрескавшемся потолке,
На образа в углу под рамочкой,
Всё это придумал автор.
Вторю его словам, его сюжету.
В этом нахожу свою историю.
Плачу, будучи один, и сдерживаю
Сердца крик,
Читая, как старик
Прожил всю жизнь свою.
Вою, при жестоком совпадении,
Подобно волку на то, что недоступно.
Преступно бью кулаком по стенам и столу.
Луплю нещадно подушку.
Потом читаю продолжение.
Автор на ушко нашёптывает новые ранения.
Какое наваждение, слезами обливаться от придумок.
В подсумок складывает патроны герой.
Со стены снимает ружьё, всё время висевшее
Уже на ржавом гвозде.
Какая разница, где правда,
Где вымысел писателя или поэта.
Про это и не задумываюсь в тот момент,
Когда слезу скупую утираю.
Я знаю, это было.