Николай Филин - Весь мир – любовь. Лирические откровения

Ночь Она горестно и в неведении.

Наконец мне дано разрешение,

Чтоб исполнить желанье мое,

Но в обмен – не тревожить Ее,

Никогда, никаким посещением,

Дать Ей волю, не быть Ей судьей.

В ночь, лишь смолкнет часов важный бой,

Я смирюсь с моей крестной судьбой.

Все вокруг будут петь, веселиться,

Кто влюбляться, а кто уж жениться.

При последнем ударе замрет —

Всё: вселенная трепетно ждет

Вздоха первого Нового года,

Человеческий род и природа.

И Она по привычке возьмет,

Горемыка, бокал и пойдет,

Как к иконе, к окну,

Уповая.

И увидит,

Как свет, полыхнет

Слово помощи —

ОТПУСКАЮ!

Точно всё повторилось со мной.

Только плен обреченнее мой.

Наваждение держит меня,

Как на поприще судного дня,

И, как та героиня, не знаю.

Получу ль договор:

ОТПУСКАЮ.

Я сама, словно призрак, летаю.

И глазам моим чудится лик.

Сон-не сон я душой принимаю.

Он привел меня в некий тайник,

В храм, мучительный, темный, унылый.

Это – жертвенник грезы немилой.

Предо мною – мой муж и жених.

Как могила, он бледен и дик.

И не вырваться из углубления,

Гаснет мысль, иссушается кровь.

Что же это? Спасенье? Мученье?

Иль зовет меня в вечность любовь?

Дух в святилище стынет огромном.

Что же делать мне, Боже, дай сил.

Муж давно уж пять лет как почил.

А я жизни хочу неуемной.

Защити дланью, словно стеной,

И от призрака оборони.

Денно, нощно молю, дай покоя.

Боже правый, спаси, сохрани.

Обереги на зори читаю,

Умоляю подряд три зари.

И ложась, и вставая, взываю —

Мою просьбу удовлетворить.

«Из дверей – в двери, в трое двери.

Из ворот – да в ворота и в поле:

С солнцем, с месяцем поговорить,

Чтобы сняли тоску и неволю.

Май во мхе, обо мне не вздохни,

О рабе сокрушенной не сохни.

Не тоскуй, мое сердце, не охни.

Ради Бога, Отца, Сына, Духа. Аминь.

Сердце – парус. Где ж ты, ветр желанный?

Дремлешь что ли на груди саванны?

Ожиданья захлестнули через край.

Как оно страдает без любви!

Ты его оковы разорви,

Прилетай скорее, прилетай!

Штиль тоскливый день и ночь томит.

Сердце он до смерти изнурит.

Ветр, дохни живительною силой!

Улыбнись мне, строгая судьба!

Мой корабль быстрее ястреба.

В Гавани Надежды встречусь с милым.

Каждому – свое, но не тебе.

Ты – всегда во всем, ты – вездесуща:

В ветре, в солнце и в дождливой туче,

Мира женский лик сам по себе.

Ты – со всеми рядом, хоть незрима.

И они обласканы тобой

Негой ветра, солнца пантомимой,

И причудливой дождя игрой.

Вот и мне шлешь весточки-приветы

Золотым кабриолетом дня.

Ты сейчас на юге провожаешь лето.

Но я чувствую: касаешься меня.

Ты слышишь шепот ветра и ему внимаешь.

Но что хотела бы услышать от него?

А ведь секрет простой: ты не подозреваешь,

Он обитает в нас подобьем самого.

Дыханье – ветер, ты душой как бы взлетаешь,

На выдохе, чтоб ей, как птице, полетать.

Вслед, откровенью света радуясь, мечтаешь,

О том, как ветер родственный в себя вобрать.

В разноголосом парке сердцем отдыхаешь.

Оно, как дирижер, их сводит в ассонанс.

Но где то самый голос ты пока не знаешь,

Чтоб слиться смог с твоей душою в самый раз.

Стремленье истину найти

В одном возможно направленье:

С любовью шествуй по пути

Упорно к месту назначенья.

А цель и есть Любовь сама.

Тогда она свой лик откроет,

И все представит закрома

Тебе, достойному герою.

Она, как солнце, горяча.

Ее теплом весь мир живится.

Бери сполна, но чтоб в лучах

Тебе ее не опалиться.

Что хочешь с нею обретешь:

В твою природу все привносит.

Но ничего ты не возьмешь,

Твоя душа другое просит.

Лик, лик, сияющий Ее —

Твой капитал и бытие.

Ты у моря гостишь,

Мне пишешь:

«Им я покорена,

Не до сна.

Утонула звезда.

Без следа.

Солнце огненной вишней,

Не слышно,

Нырнуло до дна.

А луна —

Тут как тут без стыда.

Как всегда».

Ты немного грустишь.

Фетиш:

Если б вместе на все времена,

Как с волною волна.

Но мне ход заповедан сюда.

Вот беда.