Светлана Чернова - Танго с любовью. Сборник стихов

Стану тенью твоей,
скрипом спящих дверей,
Бредом нежным и сладостным ядом.
Ты не сможешь забыть
И меня разлюбить —
Я проклятье твое и награда.

Я вернусь, когда ночь упадет и проснется луна,
Зеркала отразят силуэт полуночного гостя.
Сердце вдруг заболит, и заноет на скрипке струна,
И ударит в окно ветвь пурпурной рябиновой гроздью.

Стекла крошкой хрустальной засыплют старинный паркет,
Ты бледна, как лун, а и прикрыта снежинками кружев.
И, забыв про манеры и этот смешной этикет,
Я шагну через грань в этот дом из забвенья и стужи.

Мир взорвется на части, когда я коснусь твоих рук
И шитье с плеч сорву, разрывая ненужные сети,
Стон сорву с губ твоих, имя я прошепчу твое вслух.
Мы сильнее сегодня теней и обманчивой смерти.

Вспыхнет тихий рассвет за разбитым усталым окном,
Между нами порвется струна, словно тонкая нитка.
Если б ты пожелала остаться со мною вдвоем!
Удержи, попроси, ведь молчанье твое есть ошибка.

Я тихая тень во дворце вашем белом,
Служанка безмолвная, девочка-моль,
И прихотям вашим обледенелым
Внимать – моя суть и печальная роль.

Подать, принести, красоту вашу славить,
Постель приготовить, перину вам взбить
И даже фигуры на доску расставить
Поможет вам Герда и даже ходить.

Ваш принц молчалив, он холодный, как льдинка,
Он ждет ваших рук, он вам предан как пес.
И кудри его заметают снежинки,
Он в думах о вас лишь в безумии грез.

Я тенью была, вы привыкли, что рядом.
Вот ваше вино, пейте леди-пурга
Наполнен бокал ваш изысканным ядом.
Не знали, мадам, что пригрели врага.

Служанкой быть и рабыней безмолвной
Готова была, чтобы Кая вернуть.
Усните на вечность в постели холодной.
Пойдем, мальчик мой, нам пора в дальний путь…

По белым снегам, по ледяным перемётам
Пройдем, я смогу растопить твою боль.
Что смотришь так странно? Не рад ты свободе?
Кричишь «не нужна», что убийца и моль…

Как глупо, не спорь, ты полюбишь, конечно,
Меня – как ее или даже сильней
Ах, как ты хорош в своем гневе и грешен!
Мужчиною стань, пришло время взрослеть…

Снова драконы восстали,
Чрево гнилое порвав,
И по червленой спирали
Взмыли, законы поправ.
Адским рыгая дыханьем,
Жгут белый кафель стены,
То, где осколки сознанья,
Чертят квадратные сны.
И расползается трещин
Сеть, чтоб поймать мою боль.
С тихим ворчаньем зловещим
Жрет мои простыни моль.
Ангелы в белых халатах,
Дьявол с ехидным лицом,
Клиника, бог – психиатр.
Видимо, это дурдом…

Ты третьего дня, как погиб от ран на войне.
Но вот ты очнулся, вокруг – дивный сад цветущий
Такой красоты, точно нет на грешной земле.
Попал, видно, ты в поющие райские пущи.

С улыбками бродят по тихим аллеям те,
Кто праведным были при жизни, и вот награда —
Быть вечно блуждающим ангелом в этой тюрьме
И петь: «Аллилуйя, ведь мы избежали ада».

Все в белых одеждах, а ты, как всегда, нелеп
В хитоне своем с засохшими пятнами крови.
Глядят глазами рыбьими, серафимы вслед
Ему, что идет вдоль стены, по непаханной нови.

Как им объяснить, что ты ищешь из рая дверь,
От этого бреда слащавого ломит зубы.
Найти б только выход, калитку сорвать с петель,
Чтобы больше не видеть идиллий цветочной клумбы!

И смотрит с высот небесных седой кукловод,
Ключи от ворот он устало в руке сжимает,
Решает – отдавать их тебе, изменяя ход?
Зачем держать того, кто не хочет рая?

Не белая, не черная, из многоточий умных,
Из дождевых капелей и всполохов огня,
Из грусти многогранной и рассуждений шумных,
Из ниточек, крючочков, все это точно – я.

То плачу над шутами, то хохочу над горем,
Блуждая по проспектам, в толпе всегда одна.
Вся скроена коряво, с дорогой на подоле,
Сажусь в ненужный поезд и еду в никуда.

В безумие работы и повседневность будней,
Спешу зачем, не знаю, из снов и забытья.
Вся в крапинку цветную, с поломанною лютней,
Вне логики и правил, конечно, это – я…

Не осуждая, не переча,
Я помолюсь за палача,
Того, что сердце искалечил
Без топора и без меча.