Инна Рогачевская - Я не Ассоль. Поэтический сборник

Ссорится с огнём,

Беснуется и ищет, ищет, ищет.

Читает письма, рвёт их, а потом

Вновь плачет и свирепо рыщет, рыщет.

Сказал хоть что-то?

Это не о нём….

Аэропорт. Метель. Зима сдурела.

Отменены все рейсы в одночасье.

И только я в зиме,

И только Стелла,

И где-то бродит улицами счастье.

Оно бредёт. Куда? Зачем? Как долго

Ещё в дороге будет находиться?

Я мчусь вдогонку!

Рядом был, но горько,

Эх, Птица-Счастья – глупая синица.

Аэропорт. Зима. Метель сдурела.

Отменены все вылеты. Надолго?

Но взгляд смеётся,

А судьба ворует

Минуты счастье у метели только.

Аэропорт. Метель. Судьба. Случайность.

Вопросы, взгляд, всё кажется реальным.

Миг откровения был,

Правдив иль странность?

Метель заносит думы снегом рваным.

А за метелью в небе самолёты.

И за снегами разошлись пути.

Он помнит все ответы и вопросы,

Глазами улыбаясь изнутри.

В снегах, к снегам лежит его дорога.

Её пути по солнцу и морям.

Он дал ей имя – просто «Недотрога».

Она его прозвала «Мопассан».

А суждено ли где-то «Недотроге»

Вновь встретить «Мопассана» на пути?

Вершатся судьбы, их «подарки» в сроки

Им предстоит принять или уйти.

На асфальте роза шипами в небо,

На небе тучи дождями вниз.

На душе тревога когтями в сердце.

Чья-то шутка, чей-то каприз.

На дорогах ямы длиною в годы.

На ветвях деревьев растут цветы.

За горами солнце поит восходы,

Рассыпая яркое конфетти.

Он говорил ей о любви

И ночь прислушивалась к тайне,

И капли притаились в кране,

И тени перешли на «вы».

Он говорил ей о любви

И звуки замирали в доме,

Чтоб не мешать, и в домофоне

Закрылись коды на замки.

Он говорил ей о любви

И ветви заплетались в косы,

Дожди мечтали выпасть в росы,

Сверкнув под росчерком зари.

А что творилось в небесах!

Планеты торопились к встрече,

Как не спешили уж давеча,

Несясь на алых парусах.

Он говорил ей о любви

И звёзды гасли словно свечи,

Прислушиваясь к тихой речи,

Устало погружаясь в сны.

Я соберу всю память о тебе

По каплям, по песчинкам, из лучей.

Всё, что рассыпала, как жемчуга в траве,

И что ищу в мерцании свечей.

Я соберу слова, обрывки нот.

Прикосновенья, шёпот, взгляд, укор.

Все по крупицам, но не первый год

Мечтаю лишь, срываясь на минор.

Я соберу всю память о двоих.

По звукам музыки и на мажорный лад.

Но в настроение внесу лишь штрих,

Сменив печаль листвы, на звездопад.

Одиночество песню поёт,

Лаская тихими звуками.

Одиночество – не полёт,

Слухом полниться, слухами.

Одиночество не порок,

Пустоту заполнить просится

Делом, криком! Срывая срок,

Несогласие носится!

Не давай одиночеству власть —

Одиночество, одиночество.

Не молитва оно – напасть,

Не пророчество, не пророчество.

Я не верю, что лето

В прежнем лике когда-то вернётся.

Седой горизонт порыжеет,

Завьёт хитрый локон.

Вздрогнет в нежности солнце,

Смущённо в волну окунётся.

Рождённое утро

Покинет свой вязаный кокон.

Я не верю, что лето

Пропоёт ту же песню о счастье.

Облака разбегутся,

Как барышни стайкой пугливой.

Будут сыпаться звёзды

В подол на промокшее платье.

Роса из прозрачной

Опуститься ярко рябиновой.

Я не верю, что лето

В прежнем лике когда-то вернётся.

Завершённый роман

Старой книгой пылится на полке.

Память раненой птицей

В окно моё бешено бьётся,

Растворяясь с закатом,

исчезает в света потоке.

Прощай, моя последняя любовь.

С зарёю уходящая звезда.

И приходя из дивных снов,

Плетённых, словно кружева —

Целует бархат завитков,

И шёпот позабытых слов,

И шар земной в руках моих

Лишь для двоих, лишь на двоих.

Ночь расстилает нам постель.

Не в доме, в травах у ручья.

И вихря страсти карусель

Кружит, по звездам ворожа.

И бьется колокольный звон:

«Не пожалеешь ли потом?»,

Но в небе вереница грёз

Летит судьбе на перекос.

И жемчуга горящих свеч

Украсят серебром траву.

Ткань медленно сползает с плеч…

Свой грех потом я замолю!