Андрей Шаргородский - Спермотоксикоз (сборник)

Стал разглядывать с рассветом
То, во что вчера влюбился,
Следуя друзей советам,
Не ушёл, остановился.

Закружил, теряя разум,
Целовал, теряя силу,
Смог воспользоваться сразу,
Ты об этом ведь просила?

Не дождавшись разговора,
Думал не душой, а телом,
Подчинился всему скоро,
Очутившись под прицелом.

Ночь – как пуля пролетела,
Сном накрыла наши лица,
Ты уйти не захотела,
Чтобы навсегда проститься.

И сложилось, как хотелось,
И хотелось, чтоб навеки,
Чтоб друг к другу прикипелось,
Чтобы не смыкались веки.

Я разглядывал с рассветом
То, во что я так влюбился.
С добрым утром, ты ведь Света?
Ты прости меня за это,
Что давно тебе не снился.

Мы как в театре, где начало – в гардеробе,
В пальто и в шляпе ведь нелепо слушать Баха?
В дань в Лету канувшей изысканной породе,
Пусть зачеркнёт восторг и инстинктивность страха.

По принуждению рождалась в муках мода,
И стиль нелепый изумлял лишь дилетантов,
Никто не думал, что для зрелищ, для народа,
Взрастить пытались мы непризнанных талантов.

И вкусом горечи, с глотком вина в антракте,
В недоумении, предсказанном в финале,
Улыбкой вежливости, взрощенной на такте,
Сюжет пытались оценить в оригинале.

Невольно строишь временные параллели,
И мысль не может оценить всё адекватно,
Наброски таинства мазками акварели
Как безвозвратны, так и маловероятны.

Я просто вглядывался и не видел слёзы,
Я просто слушал и ловил фальшь в криках «Браво!»
Для гениальности болезненны прогнозы,
И исключительность – простительное право.

Исчерпав запасы слов
И совсем забыв про жесты,
Стал бояться странных снов,
В них лишь горе и невесты.

В платье чёрном, без фаты,
Из цветов – две красных розы,
Без людей, в тишь пустоты,
На глазах – испуга слёзы.

И без музыки, без танцев,
Без улыбок и тостов,
Под восторги голодранцев —
Разрушителей мостов.

Без колец и без бокалов,
На ногах – лишь сапоги,
И дыхание вокзалов
Да с горохом пироги.

И мгновенная разлука,
И любовь – не аргумент,
На лице – сплошная скука,
В обречённость пациент.

И всё глупо, непонятно,
На стене висит ружьё,
Кажется, что безвозвратно,
И кружится вороньё.

Без присутствия мотива
И без радости побед,
Тупиковость перспективы —
Для готовности, для бед.

Я уснуть хочу в покое,
Не хочу с намёком снов,
Как же может быть такое?
Как жить дальше без основ?

Кто-то гонит нас отсюда,
Залезает к нам в постель,
Быть свободным – это чудо,
Только ведь – не как теперь.

Как убедительны порою доказательства
Несовершенства интеллекта для познания,
Притом, что все фальсификации – предательства,
От наших дней и до истоков мироздания.

Мне непонятно, почему простые истины,
В облагороженной оправе достоверности,
Лишь потому для гениальности убийственны,
Что подчиняются не всем закономерностям?

И понимание, что мысли отражение
Парадоксальностью лишь может быть проверено,
Обречено на изначальность поражения,
Где глубина его не может быть измерена.

И проводя для убедительности опыты,
Мы изначально будем побеждать сомнения,
Хотя, по правде, – эмпирические хлопоты,
Лишь для иллюзий бесполезного кормления.

Мне захотелось улыбнуться на рассвете
И всё забыть, что не давало ночью спать,
Вдохнуть хорошего, и много, так, как дети,
И безвозвратно оптимистом сразу стать.

Не слышать грубости и позабыть обиды,
Не видеть слёз от горя иль от неудач,
Чтоб никогда не появлялись инвалиды
И чтобы дома редким гостем был бы врач.

Не знать о подлости, предательстве и гневе,
Забыть о жадности и злости насовсем,
И сосчитать все звёзды в нашем мирном небе,
И подарить их по одной, но чтобы всем.

Познать любовь такую, чтоб не разлюбилось,
Друзей таких, которым всё бы рассказал,
Хочу, чтоб это всё и с вами так случилось
И чтобы мир такой от нас не исчезал.