Александр Ракитин - Луносвейт. Сборник свободных стихов и элегий

Так огромны и черны, строго встали там дворцы.
Под луною и с тоскою там сидят все мудрецы, все советники главы.
Есть Глава, и он – Министр, так решили все Магистры.
Правит Черным Градом он, держит все под кулаком.

От готического вида все дома стали обвиты
Возвышением души, но и темной мерзлоты.
Церковь страх скорей наводит, а народ так не заботит.
Ангел не летает тут, он боится, что убьют.

Рыцари идут по граду, все в броне, словно из Ада.
Хоть ты нищий, хоть богач – в их темнице только плач.
Сталь холодная лишь ждет, кто закон тут попрекнет,
Да решит жизнь испытать, кровь свою испить ей дать.

Луносвейт – вот этот град, он пророчит боль и смрад,
Да печаль великую, бытия безликого.
Он под вечною луной, на скале стоит крутой,
Весь высокий и прямой, слышит только лишь прибой.

И когда в него войдешь, то навеки пропадешь.
В улицах и переулках не найдешь ты закоулка.
Дождь тебя омоет хладный, к чужеземцам беспощадный.
Начинается игра: сможешь выжить ли ты, а?

Вскрываю вену в тишине,
Бог со стороны дал взглянуть мне,
Испачкал кровью я себя,
Что тебе не безразличен я,
Искал приюта в глубине,
Я рисую тебя на оконном стекле,
Желаю быть только с тобой,
В стороне моей родной,
А сердце ноет по тебе,
Вот мы выполнили всё…
Возможно, что-то ли ещё?
Сдаётся мне, пожар случился в нашей пуще,
Любви и страсти возгорится пламя,
Брошено в грязь рваное знамя,
Моей любви, моей надежды,
И пусть не празднуют невежды:
Что я остался одинок.
И, может, счастья блудный завиток
Все же настигнет в темноте.
Деревья спят в хрустальной бахроме,
И я, пожалуй, тоже в сон
Шагает твёрдо и несёт закон,
Мой разум не идет с умом,
Воздух ватный, затхлый, горький – застывает в горле мхом,
Все ж пора вином упиться и забыться на всегда.
Моя душа была так рада,
И теперь она одна.

Зачем тебе меня любить?!
Не проще голову разбить?
Не слышать крики и мольбы
В воронке ненавистной мглы.

Ты хочешь сердца, крови, что?
Отдам тебе, мне все равно,
На мир плевать мне уж давно.
Зачем любить, то что мертво?

Я, может, красотой влеку?
Бессмыслица, я убегу
И, загрустив вдали от дома
Я потеряю красоту.

Возможно, мой талант так дорог?
Ну это уж совсем бредово,
Я не поверю никогда,
Что из-за этого моя.

Мне надоели уговоры,
Прощай, открыты все просторы,
Иди и радостно живи,
Меня оставив позади.

Ну, здравствуй. Ты снова стоишь одиноко
Среди тишины и света окон, да уличных ламп.
Позволишь, я тоже встану в тени ночного квартала?
А может, ты хочешь поговорить?
Ну, да, согласен. Не мне судить повадки того донжуана,
Что сердцем играясь, решил испить нежность сего нектара.
Прости, задевать не хотел. Ты ведь знаешь,
Что я целомудрен и сер. Понимаешь, не мне говорить о любви.
Да и при том, хоти, не хоти, мне ее не найти.
С моим нежеланьем к интиму идти и страсти предаться в ночи…
Меня хоть лечи, а хоть не лечи, я такой есть, пойми.
Тебе надоело со мною стоять? Все же простишь, и к нему в кровать?
Я понял. Ну ладно. Буду молчать. А ты побежала
Кричать и стонать, да тьмы благодать разгонять.

Раскололся! Разломался!
Развалился и взорвался!
Мир огнем покрыла вновь
Черно-красная любовь,
И тоскливой тишиной
День наступит роковой.
Я его предвидел ране,
Я боялся полюбить,
Раскололся! Разломался!
Сердце больше не взрастить,
А оно кроваво-черной
Веной извергает кровь
И тебе шептает скромно:
«Не пойму твою любовь».

Начинается новая Эра и кровью зальется Венера,
Строй ровный солдат бьет великий набат.
Под стягом Орла и красного солнца, придет гнев торца.
А люди бегут – они содрогнутся от воинов жреца.

И руку подняв, душу отдав, они пойдут умирать,
Но так умирать, что великая стать врагов будет ломать.
И будут люди кричать и кричать, под игом стального орла
Жизни нет, а иных покарать, теперь придет новая знать.

Их голос жесток, а мысли опасны, садисты всегда громогласны.
Идея верна, на власти орла не быть на земле никогда.
Ведь Воины Мечты ломают миры, и не позволят новой войны,
Сами воюя, правы остаются, всегда прикрываясь словом любви.