Валерий Лаптев - Сборник стихов. Первый выпуск

Дом – заложник своих привычек,
Словно старый домашний пес,
Ждет хозяина с электричек,
Чтобы вкусненького принес.

Далеко – и дорога «сдохла»,
Добираться – сойдешь с ума.
Речка мелкая – пересохла,
А когда-то дед брал сома.

Стал чердак изнутри поуже —
Накопилось за жизнь добра,
Хлам давно никому не нужен:
Жалко выкинуть, а пора.

Пыль повисла на паутине —
Будто кто-то сверкнул слезой,
Прогорели дрова в камине.
Скоро осень, пора домой.

До свидания, скоро осень,
Так не хочется уходить,
Что я сделал в свои сорок восемь?
Может, яблоню посадить?

Ангелы мне вылизали душу…
Светлый? Темный? Их не разберешь.
Умирать не страшно, я не трушу,
А душа в ответ: «Кому ты врешь?»

Я плевал налево и направо,
Я стучал по дереву: тук-тук.
Водка – яд, но жизнь – и так отрава,
Как затяжка сигаретой «Друг».

Водка – дрянь, но трудно отказаться:
Слово НЕТ длиннее слова ДА,
Ангелы, вы перестаньте драться.
Делим душу? Ну-ка, от винта.

Я держу два камня – половинки,
Отраженья спившейся души,
Белый – грустный, с пятнышком на спинке.
Черный – злой, веселый – «свет туши».

У души ни запаха, ни цвета.
Говорят, что весит двадцать грамм.
Черный ангел, твой я до рассвета,
Белый, укажи дорогу в храм.

Слева – черный, справа – белоснежный.
Заломали, вынули шнурки,
Темный – ласковый, слащавый, нежный,
Белый – молчаливо взвел курки.

Отпустите, ангелы, не надо,
Может, я исправлюсь как-нибудь?
Что вы без суда меня – как гада.
А потом подумал: «Будь что будь».

Забирайте, ангелы, не жалко,
Сами пожалеете потом.
Кстати, есть охота ТАМ? Рыбалка?
И потом, что будет ТАМ потом?

Кто-то вспомнит, кто-то позабудет,
Кто-то в Пасху водки принесет.
Бог простит и по грехам осудит,
Бог простит и, может быть, спасет.

Все рвутся вверх за синь, за стратосферу…
Моя душа боится высоты.
Цепляется за дом, работу, веру,
И крылья просто так, для красоты.

Прекрасные, особенно на солнце,
Сверкают, словно просятся в полет,
Но крепко заколочено оконце
За надписью «Душа здесь не живет».

Трусиха. Ей чуть-чуть бы разбежаться —
Да в стаю, обжигаясь о рассвет,
Боится дура, что тут обижаться?
Я ей: «Лети-и-и!!!» Она в ответ мне: «Не-е-ет».

Я выпускал ее, подбрасывал в надежде:
«Расправь крыло, стань лучшей в небесах»,
Потом искал, лечил и все как прежде:
Работа, дом, снежинки в волосах.

«Учись летать, пойми, ведь я невечный,
Когда-нибудь придется от меня,
Роняя перья, старой и увечной,
К Нему подняться, дни мои кляня».

Душа смеялась, ела помидоры,
Дразнила ангелов, шипела словно гусь.
Шепнула мне: «К чему все разговоры?
Бог даст – взлечу, ты помирай, не трусь».

Две красивые смуглые женщины
Выбирали сухое игристое.
Я забыл, что обычно застенчивый:
Предложил им «Шабли» золотистое.

Сам небрежно-привычным движением
Взял коньяк – девять тыщ за флакон
(Бабы смотрят уже с уважением),
Вискаря – по двенадцать вдогон.

Балычок осетровый, икорушки:
Банку черной и красной кило.
Девки шепчутся, чистят перышки
(Знать, сработало – завело).

Я еще шоколаду швейцарского,
Пачку кофе, коробку конфет.
И к набору изысканно-царскому
Бросил блок дорогих сигарет.

Ананасы, клубника, как водится,
Для интима – ИКС, ИКС, ИКС, ИКС ЭЛЬ (ХХХXL),
А девчонки все больше заводятся
И согласны уже на постель.

Номера телефонов оставили,
Томно в ухо шепнули: «Звони»,
За свое расплатились, растаяли…
Как жестоко ошиблись они.

Я с тележкой ходил и раскладывал
Все на место по полкам, урод.
И коньяк дорогой глаз мой радовал:
Накоплю на такой через год.

Все вернул, извинился, нахмурился,
Взял пивка, посмотрел на часы…
И пошел потихоньку, ссутулился,
Прикупив двести грамм колбасы.

В тебе семь нот, в тебе семь душ,
Ты нота РЕ, когда твой муж
Звонит и тысяча причин:
РЕвнуешь – он там не один.
РЕвешь, сжимаешь кулаки,
РЕшаешь умеРЕть с тоски…
Ты нота РЕ.