Юл Валерьин - Калейдоскоп (сборник)

Но мир стал бесцветным и просто чужим.
Все смыли кислотные ливни.
Ты бегством в грядущее так одержим,
Загадочный мистер Мак-Кинли.

Не стоит ехать за туманом.
Забылись запахи тайги.
Слова пронизаны обманом.
Еще остались чудаки.

В просторы новых территорий
Ведет романтика дорог.
Пусть руки, содранные в кровь,
И километры мерят ноги.

Здесь бородатый полубог
Проходит горные пороги.

Как раньше пели не бродяги,
Сквозь глубину пустых пород
В поход к мечте идут трудяги,
Встречая новый горизонт.

Вагон метро, размыты лица.
В тоннеле длинном тусклый свет.
Жизнь наяву, а может, снится
На протяжении долгих лет.

Не разорвать, крепки объятия.
Незрима магия кольца.
Не узник я, давно мы братья.
Подземкой связаны сердца.

А если завтра не наступит,
И встретит прошлое с утра?
Не сон ли это, кто-то шутит?
Довольно странная игра.

Опять прошедшее сегодня.
Уныло-тусклое вчера.
Пожалуй, пьеса старомодна.
Все та же давняя хандра.
Знакомый фильм с названием старым,
Шедевр известный, «День Сурка».
За кадром жизнь проходит даром,
Как отражение двойника.

Большого города огни.
Мерцает свет пустой рекламы.
В движении проходят дни.
Мелькают кадры черно-белой панорамы.

Но двое в бессловесной кутерьме
По воле случая найдут друг друга.
Слепая девушка, как цвет в чужом окне.
Бродяга из очерченного круга.

Так кто он, безработный Чарли?
Бедняк, чудак, а может, маг.
Сквозь смех доносятся печали,
А может, просто все не так.
Цветок – пароль для новой встречи.
Тепло касается руки.
В немом кино не слышно речи.
Большого города огни.

Вам было тесно в синем небе,
Морской так мало глубины.
Искатели приключений,
Что доказать пытались вы
Своей прекрасной королеве?

Друзей делил тот самый треугольник.
Сближала чаша красного вина.
Любовь погибла в черный вторник.
Накрыла тень морского дна.

Теперь друзей осталось двое.
Еще трагичней был финал.
Неравный бой в забытом форте.
Один из них остался там.

Вам тесно было в двух стихиях.
Наверно, это знак судьбы.
Искатели приключений,
Теперь навеки вместе вы,
Нахлынут боль и ностальгия.

Ветки тронуло морозом.
Разорвав объятия тишины,
Белое безмолвие березы
Обожгло дыханием зимы.

Января холодное величие
Сменит безрассудство февраля.
А пока под снежной круговертью
Ждет весну уснувшая земля.

Ветер-проказник в окна заглянет.
Март на излете, входит апрель.
Солнце теплом долгожданным поманит.
Быстрый фокстрот заиграет капель.

Мчится природа в ритме квикстепа.
Льется ручьями безумство весны.
Где-то вдали надвигается лето.
Лето в апреле, веришь ли ты?

Хранила верность осень золотая.
Зимою снежной теплилась надежда.
Любовь неслась, капелями играя.
Сияло лето солнцем нежным.

В лугах разлилось разноцветье.
Беспечна ночь и долог день.
Июнь, июль и месяц третий.
Цветы ромашки, верь – не верь…

С позолотой, чуть зеленый.
Время брать полутона.
Занялись багрянцем клены.
Поздней осени пора.

В полудреме спит природа.
Мысли бродят в полусне.
Небо серо, непогода.
Полуявь, привет весне.

Спешат в подземных переходах,
Летят по станциям метро,
Стоят влюбленные у входа,
Вдыхая первое тепло.
Весна, меняя время года,
Стучит в замерзшее стекло.
Лучи теряет солнце в лужах,
Под пеленою облаков.
Люблю, и ты мне очень нужен…
Поет мелодию без слов
Капель вдогонку зимней стуже.

В природе сея паранойю,
Сойдет с ума беспечный март.
Журчат ручьи веселым роем,
Бегут за стаями дворняг.

Метро как нити Ариадны.
Молчит в подземке телефон.
Ведь март, какой-то месяц странный.
Уходит прочь пустой вагон.