Римид Нигачрок - Этюды акварелью. Стихи

Огород и сад, и домик,
Будто я в своей квартире,
Тишины растений кроме
Нет утехи в этом мире.

Я пропалываю грядки,
Поливаю их обильно,
И смотрю ли все в порядке,
Здесь хозяин я всесильный.

Перекур с горячим чаем
На крылечке – благодать,
Я один, но не скучаю,
И приду сюда опять.

Юрка Юрченко мне одногодок,
Может старше всего на полгода,
Из семьи белорусов, из местных,
Как попал в этот край, не известно,

Переехали сами ли предки
Новострой возводить пятилетки,
Или сосланы, кто его знает,
Жили разные нации в крае:

Немцы, чехи, конечно евреи.
Ничего против них не имею.
С Юркой мы до того не дружили,
Хоть и рядом по улице жили,

Но в тот год почему-то сошлось:
С ним «хорька» загонять зашибись,
Он уверенный, смелый и дерзкий;
Знал и речку, и степь, перелески.

Как-то лодку нашли на протоке,
Вся в песке и корягах, в осоке,
После паводка, видно, прибило,
Течь в борту, ну а в целом не сгнила.

Лето плавали в тайне рыбачить,
Изменила под осень удача:
Лодку кто-то у нас умыкнул.
Был улус ли хакасский, аул

В двух верстах по течению выше,
Мы не раз с лодки видели крыши
Примитивных хакасских строений,
Молодежной вражды настроенья

Каждый раз без причин возникали.
Мы нашли, а хакасы украли
Лодку нашу, не нашу конечно,
Ну и ладно, решили беспечно.

В огородах подсолнухи зреют,
Нужно срезать в ночи поскорее,
До того, как хозяева срежут.
С Юркой ходим на речку всё реже,

А под вечер в чужой огород,
Перепрыгнув с разбега заплот.
Ни собаки, ни страх, ни крапива
Не удержат шального порыва.

Дружба наша сошла к сентябрю,
С Юркой Юрченко, я говорю,
Мы сошлись, может быть, и случайно,
Он мне нравился дерзкий, отчаянный,

Пусть жил рядом и мой одногодок,
А дружили мы с ним лишь полгода.
Вскоре жизнь развела навсегда,
Харьковать, помню, Вовка, айда!

Юрка Юрченко, где ты теперь?..
Сколько будет подобных потерь.

Как эхо вторит с искажением
Давно звучащим голосам,
Сознать не в силах наваждение,
Что мной владеет с полчаса.

Что значит двое с тишиною,
И никого: шумит, шумит
Машина глухо за стеною,
Иль грохот гор скользящих плит.

Как ни заткни покрепче уши,
Лишь звук усилишь нутряной,
Кричат там хором чьи-то души,
Иль скрежет слышится стальной.

Всё приглушу, и дверь плотнее,
И окна – лишь бы тишина,
Пусть воздух тоже онемеет,
Душа была б защищена.

Но нет, ничто не помогает,
И нудный шум, и голоса,
Струна вибрирует стальная,
Мне б тишины на полчаса.

Такой безбрежной и глубокой,
Чтобы подумалось: оглох,
Не слышать, видеть только грохот,
Но слышать, что доносит Бог.

Снег метет с автомобиля
Мужик нехотя и хмуро,
Он ворчит на зиму или
На жену ругнулся: Дура!..

Бросив щетку на капот,
Закурил, стоит и курит:
Не поеду, скажу, вот!..
Выходной, скажу, в натуре.

И мотор замерз, поди,
Сдох, поди, аккумулятор,
В шесть часов утра будить?.. —
И добавил что-то матом.

Приморозило за двадцать,
Навалило ночью снега,
По морозцу прогуляться
До киоска лёгким бегом.

Замело совсем ступеньки,
Вместо них теперь каток,
Осторожно, помаленьку,
Ставлю ноги бок о бок.

Нос суёт в сугроб собака,
Чует что-то, просто так,
Воробьи ведут атаку
На корку мёрзлую с кулак.

Снег пушистый, красота!..
Что мороз кусает уши,
Не смертельно, не беда:
Чистый воздух лечит душу!

Ложись пораньше, на охоту
К шести подъем, и мы моторкой
На острова, где дичь без счета…
Я согласился ехать с Борькой

Бить утку северную, в осень
Летит кормиться на озера,
По холодку приплыли в восемь,
Лесною тропкою с задором

Идем мы с Борькой к озерцам…
Бабах-бах!.. И утки на крыло:
Не повезло, Володька, нам,
Опередили, черти, как назло!..

Все стайки уток без задержки
Крича, летят высоко с перепуга,
Идем теперь без прежней спешки,
Труним с досады друг над другом.