Галина Селиверстова - Жди и увидишь

Весь мир – это ты, а ты необъятный такой,

Что можешь до звезд и морских глубин дотянуться рукой.

А ветер, и чистый, и свежий, встает за тебя горой

И очень заботливо покрывает шуршащей своей волной.

Смотри, за плотной и твердой, корявой древесной корой

Так много живого, и кажется, что порой

Ты сам пробегаешь по всем этим веткам, ты тоже живой.

И весь этот мир вопит и кричит, что ты для него герой!

Ты неповторимый его наполнитель, а он, в свою очередь, твой.

Мое сердце стучало строками Окуджавы,

Кровь по венам со скоростью света бежала!

Я вдыхала запах Аляски, соленого моря, песков,

Водопадов, и краски, и цветущих садов.

Я забыла, что город завернут в кольцо из металла,

Я его раскрутила, разверзла, зубами разжала.

Я в ладони себе зачерпнула воды из Алтая,

Птицы мне гладили волосы крыльями, пролетая.

Свежий ветер с лица вдруг всю пыль вытер,

За секунду я посетила и Марс, и Юпитер!

Я открыла глаза и во весь рост свой встала,

Потянулась, руками до звезд достала

Так, что и ели были по пояс мне где-то,

Я от плеч и до самых пят в одни облака одета!

Я смотрю: этот мир не такой уж большой и громоздкий,

Он живет, как цветок, пробивая асфальт жесткий,

Он с одной стороны черно-белый, совсем неброский,

А с другой – разукрашен в цветные полоски!

Я закутаю душу свою в леса,

Разобью тоску об уральские горы.

Свежий ветер надует свои паруса

И накроет меня громыхающей шторой.

И польется ручьями моя печаль,

Ливень грянет и смоет мои сомнения.

Пусть уносится гадкое, мерзкое вдаль,

Больше нет! Больше нет! Больше нет смятения!

Ничего! Ни часов, ни времен, ни условностей,

Бесполезных сроков, рамок, пределов.

Потеряться в глубокой и чистой бездонности –

Вот что больше всего на свете хотела.

Вся жизнь впереди! Так много дорог,

Событий, возможностей развиваться,

И пусть далеко мой родной порог –

Успею вернуться, ведь мне только двадцать!

И можно всю ночь до утра не спать,

Гулять, разговаривать и смеяться,

И повторять опять и опять:

Все в мире смогу, ведь мне только двадцать!

И силы вагон, энергия прет,

И в счастье могу легко искупаться,

Так есть и так будет из года и в год,

Я знаю, я верю, ведь мне только двадцать!

Я слышу, как многие говорят,

Что с жизнью суровой придется связаться,

Но мне все равно, ведь глаза горят,

Прогнозы – обман, ведь мне только двадцать!

И если я что-то еще захочу,

То буду учить и понять стараться,

Меня не заткнете, я не замолчу,

Мне возраст не даст, ведь мне только двадцать!

Мне столько всего предстоит узнать,

Терять, находить, встречать, расставаться,

Я даже могу космонавтом стать

И мир изменить, ведь мне только двадцать!

А если обратное мне твердят,

Мол, знаешь, рискуешь ни с чем остаться,

Я им отвечаю: ну что вы, ребят,

Уже все имею, хоть мне только двадцать!

Мне двадцать, а я научилась уже

Одним только солнцем с утра восхищаться,

Не нужно алмазов, яиц Фаберже,

Богатство не в этом, а в том, что мне двадцать!

Но даже когда мне исполнится сто,

Я буду богатой тогда оставаться,

Я не собираюсь лежать пластом,

Внутри мне по-прежнему будет двадцать!

Мне нравится то, что странно для всех,

И можно писать, что хочу, не бояться

Высказывать мысли. Поднимут на смех –

Не страшно, пускай, ведь мне только двадцать!

Когда я еще о таком напишу,

Ведь самое время от всех отличаться

И вешать на многие уши лапшу –

Простите за это, ведь мне только двадцать!

Обещаю себе, что больше не стану

С неба звёзды хватать, бороздить океаны,

Остепенюсь.

Говорю, что с прошлым порву, заштопаю раны

И жить как все научусь.

Говорю, что оденусь в безликие вещи,

Чтобы слиться с толпой, подстроиться под поток,

Буду всех сторониться, отталкивать резче,

Перестану мечтать и читать между строк.

Убеждаю себя, что скоро привыкну

Жить стандартами, нормами,

Слушать чужие сны.

Говорю, что уже никогда высоко не прыгну

И уже не увижу своей весны.

Обещаю себе, что больше не будет

В моей жизни провалов, спонтанных лихих идей,

Буду жить как нормальные зрелые люди,

Чтобы тоже похожей стать на людей.

Говорю, что спокойнее стану и тише,

Что с годами уймется былая дрожь.

Только сердце кричит, чтобы каждый услышал: