Сергей Пугачев - Чёрный бархат. Материя стихов

Жизнь вдохновенья коротка
Собьётся лёгкое дыханье
Любовь – заглавная строка
Не станет длинными стихами.

Сиюминутности восторг —
Одна единственная строчка.
Любовь кончается за точкой,
За повторяемостью строк.

Не спится без снотворного —
Проклятая луна
Не до конца оторвана
От чёрного сукна.

И выгорая медленно,
Мне не даёт уснуть
То рыжевато медная,
То бледная как ртуть.

Унылыми глазницами
В меня обращена,
Безжалостно убийственна
Уже внутри она.

В зрачке больном укроется
До срока, до беды
И уксусом не смоются
Уже её следы.

И только день серебряный
Прервёт печальный вой.
Я пробираюсь дебрями
С отрепьями домой.

Не спится без снотворного
В безумии луны.
Кружат безмолвно вороны —
Оборванные сны.

Меня пленяет на пленэре
Вид неба в сумеречный час:
Оно, как будто, на пределе,
В нём смысл, как будто бы, угас.

Ни звёзд, ни солнца, только кляксы
Свинцово-чёрных облаков.
Я в этот час готов поклясться —
Что мир мой сумрачный таков.

Горчит заката сахар жжённый
И думы горечью полны,
А ночь выплёвывает жёлудь
Ещё не вызревшей луны.

В душе рукой шершавой шарит
Опустошающая мгла,
А я по кругу полушарий,
Скитаюсь в поисках угла.

Ряды сомнамбул поредели,
Закатный свет давно зачах.
Один я в этой акварели
Размазан в сумрачных лучах.

Ты дальний потомок Чичерина,
Она прапраправнучка Моцарта,
Но род не имеет значения
У этой Вселенной без возраста.

Мы все не из местного племени,
Когда-то небесные отпрыски,
Находимся время от времени
Мы здесь в неоплаченном отпуске.

Сражаемся с местными троллями,
Влюбляемся в сны непорочные,
Друг с другом меняемся ролями,
Телами и штучками прочими.

Эвклидом ли нам предначертано,
Гадалкой ли, в карты упёртою,
Встречаемся с правнучкой Черчилля
И внуком Рамзеса Четвёртого.

Любуемся истово зорями,
Громя мракобесье неистово
Всегда не разлучные трое мы
Как троица пастырей исстари.

У этой Вселенной нет имени.
За космоса дальнего дымкою
Пройдём инфракрасными ливнями
И станем опять невидимками.

В полях неземной материи —
Где Шамбалы нежен шёлк,
Казался себе потерянным,
Но кто-то меня нашёл.

Призвал оголтелой лирою,
Души заглушив шум.
С тех пор он судьбу транслирует,
А я лишь за ним пишу.

Не надо уже стараться мне.
Небес собирать улов.
Причудливые комбинации
Выходят из нот и слов.

Но зреет покуда замысел,
Закупоренный в слова,
Хочу поделиться с вами всем,
Что он мне надиктовал.

Что происходит в комнате
когда нас долго нет?
Не сдвинуты, не тронуты
предметы на столе?

И вещи, что оставили
небрежно, впопыхах,
покоятся усталые
все на своих местах?

Кто может прикоснуться к ним
Когда нет рядом вас?
Всё замерло в отсутствие
движенья, взглядов, фраз.

Покой в житейском омуте,
в пространства простыне.
Что обитает в комнате,
Когда вы долго вне?

Не поздно ли опомниться?
Всё ль неизменно тут?
Часы не остановятся,
обратно не пойдут?

Не пробежит по струнам ли
неведомый сквозняк?
Не выступит ли рунами
на стенах тайный знак?

Что происходит, знаете,
в запутанных углах?
Откуда эти наледи
на бледных зеркалах?

Как будто бы дыхание,
Пришедшее извне,
застыло трепыханием
в безликой кривизне.

На улице вы вспомните,
что не погашен свет…
Что происходит в комнате,
которой больше нет?

Будет день, а значит, будет пища —
Это слабое, конечно, утешенье
Хищнику, который в роще рыщет
То ловцом являясь, то мишенью.

Но с тропы свернувшим путь неведом,
И заблудших вряд ли кто отыщет.
Мы обсудим это за обедом.
Будет день, а значит, будет пища.

Платье ты надень своё в горошек,
Заплети тугие косы-плети.
Говорить мы будем о хорошем:
О любви, о музыке, о детях.