Таня Станчиц - Акела. Индейские сны. Стихи 2016—2017…

Здесь рыбы не живут,
И птицы не летят…
И суки здесь не ждут
Смешных своих щенят.

Кто прав, а кто не прав?..
Предание старо…
Как умереть, узнав,
Что я – твоё ребро?…

Мне нравится с тобой грустить…
Мне нравится с тобой смеяться!
…О самом главном говорить,
Пройдя сквозь ад реанимаций…

Мне нравится, что ты такой —
Не гордый и смешной мальчишка.
…Что для тебя моя любовь —
Не слишком странная… Не слишком.

Что ты умеешь обнимать – как брат…
И в сотню раз сильнее!
…Что ты мне… и в несчастье рад.
И я могу к тебе на шею

Повиснуть, руки заломив,
И потереться о щетинку…
…Что морем мы зовём залив…
…И яблоко – на половинки

Мы разделяем… И летим
Вдвоём на синих крыльях ветра…
…Ты стал родным… Ты стал моим.
О, как же мне поверить в это…

ни раствореньем, ни слияньем
любовь к тебе не назову —
а нежностью и состраданьем,
и всем, что так давно зову
и в этой, и в прошедшей жизни…
прости меня, что я не та…
и слишком часто – дикой рыськой,
охотясь, прыгаю с моста.

ручным не притворяюсь умкой,
но часто средь холодных льдин
встречаю каменное утро —
один-один… один-один…
не зная – что же будет с нами —
я песни грустные пою…
как инди, или как цунами…
я так давно тебя люблю…

я быть хочу твоим ребёнком…
так глупо… и твоей сестрой…
твоим щенком, твоим китёнком…
нельзя же так! постой, постой!
меня, наверно, слишком много…
я слишком эта, слишком та —
разбойница и недотрога,
растаявшая в звуке Та…

Наша кровь – и Европа, и Азия…
Потому мы не так и просты.
Целомудрие бьётся с фантазией
В жажде нежности и чистоты.

Есть законы, табу и понятия.
Есть рефлексы, однако… И всё ж —
Ничего нет чудесней объятия,
Если веришь, и любишь, и ждёшь…

Если каждой кровинкой и клеточкой
Задыхаешься – милый… родной…
Лучше хрустнуть обломанной веточкой,
Чем однажды расстаться с тобой.

Ох, какие ж мы всё-таки разные!
Отчего ж так похожи мечты?
Наша кровь – и Европа, и Азия.
Жажда нежности и чистоты…

тополиный ли заячий пух
словно ветер от ядерной бомбы
уползаю в свои катакомбы
обращаюсь и в зренье и в слух

обращаюсь в китёнка щенка
незаметно к тебе прижимаюсь
и как будто к щеке прикасаюсь
гладким шёлком к огню наждака

гладким шёлком к огню наждака
узким шрамом к невиданным шрамам
и тихонько скулю самый-самый
и скользит над холмами рука

и немеет от счастья язык
с веток рушатся яблоки-бомбы
уползаю в свои катакомбы
не привык-не привык-не привык

достиженье свободы
твоей-моей —
золотая мечта…
сбылось!

выбираем отцов
для своих детей.
и отныне
не будем
врозь.

выбираем —
с кем двигаться
в новый путь,
и кому подставлять плечо.

в час последний
кому уронить на грудь
то, что билось…
вот-вот…
ещё…

пот и кровь омывает
любви слеза…
ничего
постыдного нет!

…если помнить твой смех…
…и твои глаза…
…упоительно вербный цвет…

Золочёные крылья у чёрных львов.
И у каждого – с цепью пасть.
Это накрепко держит мою любовь.
И мосту не даёт упасть.

ЧистоТа, красоТа, доброТа, мечТа…
О, как хочется всё сберечь!
Только б так оказалось, что точно – ТА.
Чтобы вместе огонь зажечь,

И спалить в нём отчаяние и страх!
Диких болей тоску и гнёт!
…Я б снежинкой растаяла на губах…
Лишь того, кто верит и ждёт…

ты для меня
и отец
и брат
даже немного
сын
маленький мальчик
герой солдат
лучший
среди
мужчин

лучший отец
для моих
детей
лучший поэт
и друг
мне рассказавший
что средь людей
нет
ни рабов
ни слуг

дети
сподвижники
ученики
богу
угодно
так
как же мы стали
с тобой близки
но не обнять
никак