Ёнас Пакальнишкис - Стихи среднего человека

Ты замки всё рисуешь,
И строишь на песке.
Пойми, пойми, мой милый,
Волной их смоет все.

Ты силой убеждения,
Потоком страстных слов,
Всё ломишь противление,
Моих усталых снов.

И всё ж, туманной далью,
Увлёк, меня увлёк.
Как нитку за иголкой,
Повлёк меня, повлёк.

И здесь, в туманной дали,
Построил замок ты.
И здесь, в туманной дали,
Сбылись твои мечты.

Войны религий – ужасные войны.
Войны религий – фанатизма полны.
Вера слепая абсурдом наполнена,
Вспомните ночи страшной резни.
Дети в крестовый поход были собраны,
Ко гробу господнему весело шли.
Дяди католики их направляли,
Дети туда не дошли.
Их мусульмане всех поубили,
Дяди вернулись живы.
Волны религий – страшные войны,
Всем не сносить головы.
Именем бога все прикрываются.
С именем бога правы лишь они.
Вот иудей у ребёнка из гоев,
Кровь отнимает для мацы своей.
Бей иудея-христосопродавца,
В бой православный за веру свою.
Если гяур на пророка тут лает,
Смело чужому голову режь.
Знамя пророка – знамя ислама,
К гуриям сладким ведёт.
Войны религий – страшные войны,
Войны религий – слепые они.
Знамя пророка, стяг иудея,
Чёрные сотни – хоругви Христа.
С верою в бога, с именем бога.
Можно творить ДЕМОКРАТИЮ ЗЛА.

Поверить в то, что я не вижу,
Поверить в то, что я не слышу,
Поверить в то, что нет вовсе,
Быть атеистом всё же мне.

Мне говорят, что не бывает
Огня без дыма никогда,
Но ведь в душе пожар пылает,
И дым на сердце, как тогда?

Знаменья были – я не видел,
Слепой наверно всё же я,
Там слух прошёл, а я не слышал,
Ужель медведь топтал меня.

Так и живу порой не слыша,
Что слышат все, но лишь не я.
Так и живу порой не видя,
Что видят все, но лишь не я.

Но будет время – я услышу.
Но будет время – я увижу,
Когда придут забрать меня,
Туда, где вера есть всегда.

Бананы созревают в Эквадоре.
И мы идём за ними в порт Гуаягиль.
И дня за два уж рефы трюм гоняют,
Чтоб «кулинг» был до плюс,
До плюс восьми.
И вот пришли,
Бананы нам подвозят.
Зелёные бананы хороши.
А за бортом вода давно за тридцать,
И тридцать два в их ласковой тени.
Бананы очень скоро погрузили.
И рефы тут включилися вовсю.
Бананы нам зелёными грузили,
Зелёными их надо довезти.
Везём бананы в Питер ровно три недели,
И вот уже вошли в родные льды.
И воздух за бортом давно не тридцать,
Вода подавно только-только три.
И тут ледовым караваном,
Цепочкой след во след идя,
Везём зелёные бананы Эквадора,
В прекрасно-славный град великого Петра.
Зелёные бананы Эквадора,
Нам кровь из носу надо довезти,
А вам, мои родные россияне,
С морозца в дом,
Кусочки солнца Эквадора, занести.

Ты проснулась,
моя птичка, на заре.

Глазки синие открыла,
улыбнулась мне.

Потянулась,
покряхтела,
радость ты моя.

Ручки к верху протянула,
обними меня.

Я тебя к себе прижал,
солнышко моё,

И слезинку-золотинку,
всю отдал тебе.

Что-то губки мне шептали,
тёплые твои,

И в улыбоньке сияли,
синие костры.

Я люблю тебя родная,
я люблю тебя,

Ты кровиночка родная,
доченька моя.

«Любви все возрасты покорны»,
Обычно в жизни говорят.
И я не думал – не гадал я,
Ко мне пришла любовь опять.

И вновь страдаю и ревную.
И сердце рву на части я.
Она же бабочкой порхает,
Мой мотылёк, любовь моя.

Я руку милой предлагаю,
Она в ответ смеётся вся.
«Ты лучше сердце подарил бы,
Тогда вся буду я твоя».

И я в смущеньи говорю ей:
Намного старше я тебя.
В огонь ты старости стремишься,
Подумай бабочка моя.

Она в ответ опять смеётся:
«Твоя седая голова,
Меня ни сколько не смущает,
Моя любовь к тебе крепка».

И в омут снова я бросаюсь,
Своей седою головой.
И безымянный окольцован,
Её судьбою молодой.

Вот полюбил – полюбил безответно,
Ту, что не знает себя.
Ту, что как бабочка школьной косичкой,
Манит и манит меня.