Станислав Абрамов - Геракл нашего времени (сборник)

– ВасильИваныч, оборванец красный,
Ты что, не в курсе, как теперь опасно
В ракетно-стратегических войсках
Или десантных, но первейший страх –
Не командиры правят, а «деды»,
Что доведут мальчишку до беды!

– Хренова диспозиция зело…
В психическую! Шашки наголо!
Гордейский узел рассечём зараз!
Введите парня… Здравствуй, лоботряс!
По клаветуре пулемётом шпаришь?..
Тогда рапóрт наяривай: "Товарищ –
Как его? – Районный комиссар!
Имею я кавалерийский дар!
Хочу скакать дорогой бранной славы
Без роздыха отселе до Варшавы
И далее до самого Парижу!
Другой судьбы я для себя не вижу.
Белопогонных, чтоб им было пусто,
Готов рубить, как бабушка капусту.
Мы всепланетный им афронт устроим!
Ставь подпись:
Правнук Главного Героя".

Пришёл незамедлительно ответ,
Что для кавалеристов места нет,
Что предлагают Правнуку Героя
Пока военкомат не беспокоить.

– Куда, ВасильИваныч?
– Разобраться,
То ли в очах двоится, то ль инфляция.
Коньяк ещё недавно стоил двести,
Гляжу – пятьсот,
чуть не подох на месте.
Пошёл я в поликлинику намедни,
Встал в очередь,
стою в хвосте последний.

Народ кругом спокойный,
зреньем слабый,
Расклад феноменальный, только бабы.
Мужскому полу до преклонных лет
У нас не дотянуть. Простой секрет –
Рискуем мы собою то и дело,
А бабонька скрипит – и доскрипела…

Но тут сестра сказала, что приёму
Не будет более к врачу глазному,
Последний выдаётся номерок.
По нашу сторону окопа – шок.
Враз в челюстях протезы застучали,
Чтоб медицина шла!.. И даже далее.

Я чувствую, своё не получу:
«Кто напролом со мною к Главврачу?»
Испуганно молчат мои девицы,
Лишь хлопают намокшие ресницы,
Как будто соблазняю их на грех.
Ну, ладушки, пойду один за всех.

Главврач интеллигентно и гуманно –
– В чём дело, – говорит, –
ВасильИваныч?..
Да мы, да Вас,
хоть завтра приходите…"
Я тоже ей галантно:
– Извините,
Внизу топочет целый эскадрон
Заслуженных и доблестных матрон.
Спускаемся, а в холле – никого.
Ну, дали номерок на одного…
Как только этих старушенций вспомню,
поверишь, так на сердце тяжело мне.
Кривые ножки, мутные глаза…
На выборах проголосуют – за!

– Здоровье у меня почти в порядке.
Копаюсь как-то у себя на грядке.
– Эй, дядя! –
мне кричит какой-то мимо
Штакетника кривого проходимый, –
Не купишь ли кроссовки «Адидас»?

Я лозунг вспомнил: «Родину продаст»,
И говорю ему как патриот,
Что лично одобряю «Скороход».

Парнишка, перегруженный челнок,
От этих слов на землю чуть не лёг,
Себя не удержав от комплимента:
– Давно такого не встречал клиента!
Давай, носи отеческие шузы,
Желаю, чтобы ручкой от Союза
Тебе друзья писали некрологи!..
– Иди-иди, покуда целы ноги!
Но он не хочет кончить разговора:
– Так ты же носишь джемпер Диадора,
Да и колёса не родные, ибо
Отчетливо я вижу марку Рибок,
А если говорить насчет порток,
Левайс!

– То ж диалектика, сынок.
Когда тебя Героем чтут народным,
Приходится красивым быть и модным.

– Фильм «Покровские ворота»
Посмотрел я, это что-то!..
Так и жили коммунально
В тесноте принципиальной.
На субботники ходили
И растения садили,
Вся общественность, бывало,
Обсуждала идеалы.
Чувства плещут через край,
Ты подробности давай!
Знаем мы твои фигуры,
Почему ушёл от Нюры,
Почему сменял на Машу,
Безыдейную, не нашу?!
Был, конечно, дефицит,
Кто же против говорит?
Отправляясь в жизни путь,
Бережливым, чадо, будь,
Не кроши бутылки даром:
Знай о пунктах стеклотары.

Зубы будут как белила
От хозяйственного мыла.
Если птицам ты дружок,
То кефирный коробок
Для кормушки пригодится.
В керосине размягчиться
Может ластик, чтоб опять
Им ошибки подтирать.

Хочешь старую кровать
Заменить?.. Придётся встать
В список сроком на пять лет,
То ли будет, то ли нет.

Любишь сильно колбасу?
Дорогой не обессудь,
Сядь на поезд – и в Москву,
Там увидишь наяву.
А проснулся на заре,
Все удобства во дворе.

Были трудности, конечно,
Но зато какой сердечный
Юмор в жизни нам светил!
Ржевский (Яковлев) – дебил,
Но отчаянный поручик,
И по части секса – лучший!
Мюллер говорит, на Кэт
Пальцев штирлицовых след.