Станислав Абрамов - Геракл нашего времени (сборник)

О кирпиче не думай свысока,
Твой до тебя не долетел пока.

Стихач кладёт слова, как кирпичи.
Стена – его, а кирпичи – ничьи.

Для стен и мастерства довольно,
Талант – кирпич краеугольный.

Зачем оригинальность кирпичу?
За подлинность дороже заплачу.

На кирпичи не плюйте свысока,
У стен кремлёвских – длинная рука.

«Камень на камень, кирпич на кирпич…»
Даже не думайте. Это нич. лич.

Как одна цыганка мне бéды нагадала:
– Ой, красавчик, натворишь ты делов немало.
Хуже нет, расклад какой, сам-то посмотри-ка,
Туз червей на Даму лёг и причём на пику,
Вот Валет тебе тащúт тягостные вести,
И добро бы от бубён, от Семёрки крести!

Как Шестёрка, ты идёшь с головой нетрезвой,
А у друга в сердце нож, он тобой зарезан.
Словно Дама, брешешь ты, а народец верит,
В белокаменный дворец отворяешь двери,
Несмотря на Девять пик, все пройдя заставы,
Сам себе закон вершишь под орлом двуглавым.

Будут слушаться тебя в городах и весях,
Но однажды Короля на фонарь повесят.
Вот куда ведут кресты, сокол мой удáлый…

Положил ей сто рублей – всё перегадала.
Из-под черного Туза выпорхнула Дама,
И приносят Шесть червей на дом телеграмму.

Ни в маньяки не пошёл, ни к вершинам власти,
Сколько дров не наломал на людское счастье,

Нет завода у меня, даже магазина,
Знай себе, сижу, плету вирши, как корзины.

Загляни в них, дорогой, не убудет много,
И пускай тебе всегда – скатертью дорога!

Безбожная, сакральная, веселая, печальная,
Дурацки гениальная, здорова и больна.
Интернациональная, повсюду нос сующая,
Смиренная и ждущая, чтоб сверху и сполна.

Невинная, шалавая, стозевная, двуглавая,
Воскресшая, пропащая, богата и бедна.
Молчащая, стучащая, кондовая, перцовая,
Московская, столичная, все стоя и до дна.
Тотальная, двуличная, нахальная, елейная,
Музейно-мавзолейная, ублаготворена.
Квасная, ротозейная, ни в чем не обозримая,
Страна моя любимая, Великая страна!

Опричь здоровья, всё заразно,
Девицы, птицы, рук не мыть.
В ряду зараз разнообразных
Искусство отмечаем мы.

Администратор и политик,
Поэму вдруг извергнул он,
И снова на коне событий,
Наполеон и Цицерон.

Зелокусательно поэты
Смеются: глупо и смешно.
Он с горней высоты на это
Плевал, как Фауст на Гуно.
В гимносложении искусен,
Второй срывает в Думе бис!
И все, кто требуют дискуссий,
Неправы больше, чем Борис.

А та градоначальной кистью
Изображучила ежа.
«Не продаём!» – кричат на Кристи,
Ея шедевром дорожа.

VIP-авторам сияют блики
В анналах будущих времён…
Какой артист погиб великий,
Сказал по случаю Нерон.

Вологодский огурец –
Огородный молодец,
И не зря он стоит круто,
Вдвое более грейпфрута.

Наш отечественный кар –
Магистральный суперстар,
Руль крутя в нём пару лет,
Будешь мощным, как атлет.

Господа, не будьте строги
За российские дороги,
В них навек завязнет тот,
Кто с мечом на нас пойдёт.

Мы Медвежью кровь пивали,
Хванчкару и Цинандали.
То ли дело, коньяки
Прямо из Москвы-реки!

А французская горчица
На закуску не годится,
То ли дело, вятский хрен,
Продерёт до задних вен!

Хорошо Кораблю отмечать день рождения,
Потому что когда ещё пустят на борт
Этих женщин красивых как исключение
И крикливых детишек, когда ещё торт
Будет ждать на шкафуте своей трепанации,
И орать на пятьсот децибелов трансляция?!

Только пить не положено, пить,
в смысле, выпить.
Даже опытный штурман садился на мель,
Даже старший матрос чуть не гикнулся в ИП'е,
Кислороду не сдался сустаточный хмель.
Потому-то из Штаба приказ громовой
Испустили низам, то есть нам:
«Пьянству – бой!»

Мы сидим за своим лейтенантским столом.
Приглашаем Максимыча: «Выпейте с нами!»
"Издеваетесь? – нам отвечает старпом, –
Предлагайте компот вашей старенькой маме!"
И однако стакан опрокинул моряк:
"Молодёжь, да ведь это армянский коньяк!..