Максим Рычков - maksar29. Тьма и Перечная ваниль

Лето медленно входит, влетает, вползает в права,
Безысходностью мрачных иллюзий полна голова —
Недосмотр медицины.
Вырываясь из гнусной потешности сказанных слов,
Дышит время движением стрелок и тяжестью снов,
Оставляя седины.

Это не украшенье чела – это юность ума,
И повешен за слабую волю на ветках Фома,
Не осины, но клёна.
На стене, почерневшей от слёз неизвестных мужчин,
Меж расстрельных следов, на снегу известковых морщин
Проступает икона.

Я стою на коленях, считая в ладони гроши,
Жизнь лежит на прилавке, но вот на какие шиши
Мне её растаможить.
И кусками, по буквам латинским, рождается крик,
Что нечаянно к старости с детства привык
Всё делить, а не множить.

Разлетится от громкого залпа пугливая ночь,
И гряда маяков перейти не сумеет помочь
Дно сухого пролива.
И песок, как его не сжимай, убежит из руки,
Да на горле останется след от парадной тоски,
Что повязана криво.

Это не важно, не срочно.
Правда не в чьей-то вине:
Наше с тобой многоточие
Резко упало в цене
И обрело содержание.
Точно глухая стена
Рухнула.
Точка молчания
Снова осталась одна.
Намертво.
И на мгновение.
Выдох озлобленным ртом.
Это её назначение —
Чёрным печатным клеймом
Лечь и давить на фантомное,
Хоть и живое на вид…

Скалится чувство бездомное,
Выть разучившись, скулит,
Прячется
Пуганым полозом,
Ищет привычный покой…

«Мне в твои чёрные волосы
Снова зарыться рукой,
И задохнуться,
Бессовестно,
В шёпоте,
В ласке,
В тебе,
В голосе,
Не в одиночестве…»

Не наяву.
И не мне.

Наше с тобой многоточие
Бросовой вышло ценой.
Не расцветёт.
Неразборчиво.

Точка.

Не будет второй.

Ни печали, ни радости.
Тишина.
Ты упрямая,
Я упёртый.
Наша странная, временная война
Не ведёт счёт ни пленным,
Ни мёртвым.
Ни словам,
Ни обидам.
Такой размен:
За спокойствие – быт и счастье.
Наша линия фронта – редуты стен,
Над которыми взгляд не властен.
Только крик.
И упрёки,
Что на разрыв.
Перемирие жжёт
И стынет.
Твоих слёз беспощадный кумулятив
Прожигает меня навылет.
Шаг за шагом.
Терпение.
Тишина.
На исходную.
Наготове.
Наша странная, временная война.
До конца.
До последней крови.

Любви не будет.
Секс и алкоголь.

Синдром необязательных разлук —
Как первый снег,
Как временный пароль,
Как в коренном проснувшаяся боль,
По выверенной схеме —
Зря и вдруг,
Пройдёт.

И вновь никто не виноват
В ознобе обособленных натур.
И в тесте «треугольник-круг-квадрат»
Ты росчерком пера продолжил ряд,
И выбрал пустоту среди фигур.

Отложим,
Передумаем,
Замнём.
Безжалостно стирать бельё… и грусть.
Не смешивая память с новым днём,
С надуманным наречием «вдвоём»…

Любви не будет.
Снова.
Ну и пусть.

Не храни эту верность.
В моих правах
Запретить тебе ждать
И верить
В то,
Что если меня ты пережила,
Нужно сердце закрыть.
И двери —
На замок,
На засов.
Потерять ключи,
Раствориться в своей печали.

Я прошу тебя:
Верности не храни.
Я прошу.

Зеркала молчали,
Утомлённые траурным полотном.
Недвижимость секундных стрелок.
Этот дом без надежды
Забылся сном —
Разбуди его,
Чтобы грело
Солнце руки твои,
Чтоб глухой тоске
Места не было даже рядом.

Мне достаточно памяти,
В уголке.
А вот верности мне не надо.

Повстречай и люби.
Обнимай,
Целуй.
Не покинет,
Не бросит.
Знаю.

Через правое, только,
Прошу,
Не плюй.
Будьте счастливы.
Разрешаю.

Мой невидимый волк – вой.
Не скули горькой сукой, пожравшей своих щенков,
Вой.
Не видя Луны и звёзд,
Бестолковой своей башкой
Не тянись к облакам,
Не достать до тех облаков.
Вой, невидимый.
Вой – оправдание тайных слёз,
Неподвластное времени,
Третьим царям и снам.
Вывой с кровью всё то, что держал в себе верный пёс,
Разводивший, как спирт, ложь и боль по чужим углам.