Владислав Зубченко - Обмениваюсь на прошлое

Если мир говорит стихами
о простом и о самом важном…
Мы с ним разными временами
проживаем, как- будто дважды…

Он конечно не понят мною,
и хотя мы чужие слишком,
я веду его за собою…
Или он меня – так уж вышло.

Возьму, однажды, исчезну всё же
от всех своих-чужих – неважно…
Не хлопнув дверью, не скорчив рожу —
пускай заметят мою пропажу…

И буду грудью вдыхать мгновенья
свободы мысли,
и вдруг посмею
я век свой личный, что мне отмерян,
растратить сам весь на что сумею…

Пускай заметят мою потерю
негромким словом, не первым тостом,
не скорчив рожу, не хлопнув дверью,
а память – это не так уж просто.

Рассчитываю на вечность,
что будет ко мне жестока…
Ту самую, что бесполезность
перечеркнёт до срока…

Что просто сомнёт в ненужность
попытки моих агоний,
чтоб в прах обратить наружность,
и пухом смахнуть с ладони…

Ту самую, что не знает
чем маленький мир мне дорог —
в нём мальчик ещё рыдает
над детской огромной болью…

В нём также горят желаньем,
и верят во что-то дальше…
В нём после меня заранее
всё будет, как было раньше…

Рассчитываю на вечность,
как каждый – хоть мало толку…
Ту самую, что, конечно,
хоть что-то кладёт на полку.

Мы закурим одну,
как всегда, на двоих сигарету…
Задымим, как когда-то
за углом, там, где только свои…
Мы привычки сменили —
храним лишь одну только эту…
Ты ведь знаешь, что детство
остаётся одно на двоих…

Помнишь, как не хотелось
нам за полночь с тобой расходиться…
Дел по горло, и мамам,
как всегда, нас никак не понять…
Знаешь, мне это время,
иногда, но ведь всё-таки снится,
я себе обещаю,
что брошу курить, и опять.

Перезвоните —
Вы просто ошиблись, конечно…
Нет, подождите,
останьтесь хотя б на минуту…
Мы друг для друга,
исчезнем и это – навечно…
Знаете,
будьте священником мне,
ну как будто…

Странная просьба,
но просто меня Вы поймите…
Знаете,
так ведь случается с каждым когда-то:
не говорим обо всём —
бережём наших близких…
Даже не врём им,
а просто молчим если надо…

Нет, не смертельно,
но сердце у мамы забьётся…
Так, на работе,
но ей волноваться не надо…
У самого со здоровьем,
но всё обойдётся…
Вам достаётся?
Меня уже тоже достало!

Что вы молчите?
Ах, слышите, значит, спасибо…
Ладно, чего это я «по живому»,
простите…
Ну, не услышимся в жизни когда ещё либо…
Что говорите?… Алло?
Что Вы мне позвоните?

В тайный смысл предчувствий верю…
Просто знаю необъяснимо:
вот сейчас позвонят за дверью
те, кто дороги и любимы…

Ни пророчеств, ни предсказанья,
что не сбудутся непременно…
Ни в награду, ни в наказанье
я предчувствую перемены…

Тайный смысл всех совпадений,
тот, что был мне открыт однажды,
откровений или прозрений —
я живу с этим, как и каждый…

Всё хорошее и плохое,
знаю точно – всё неизменно…
И, случившись, уйдёт со мною
что предчувствовал я, наверное…

Каждый миг, что судьбой подарен —
тот, что прожит, и неизвестный…
Я предчувствиям благодарен
за мгновение перед бездной.

Однажды ты уедешь,
быть может, навсегда…
И город станет меньше
на одного тебя…

Он это не заметит
и даже не поймёт…
Да мало ли на свете
у города забот…

Но многим одиноким,
от родины вдали,
не виден свет из окон,
который здесь зажгли…

И ты, не согреваясь
теплом чужих зарниц,
опять следишь за стаей
летящих в небе птиц…

Однажды ты приедешь,
быть может, навсегда…
Ведь города для здешних
хранят всегда места.

Детское время уходит, теряя минуты,
в капельках света, в веснушках, не смытых дождями…
рты раскрывая дворы, удивляясь как – будто,
не запирают дверей, чуть кивнув фонарями…

Детское время уходит, ещё обернётся —
в тюлевой дымке её силуэт растворится…
Мы ещё любим – а что нам с тобой остается,
если остынут желанья – нам не возвратиться…