Я выпила Хеннесси, съела маслинку,
Весна нарисует цветную картинку —
Цветущие сливы, раскрыты тюльпаны,
Но ночь за окном мне глаза затуманит —
Как тщательно каждый точу коготок!..
О, мой наивный, бестолковый странник
О, мой наивный, бестолковый странник,
ты думал, что способен позабыть меня?
Я твой и кнут, и грех, и сладкий пряник.
Любовью душу рвешь сильней день ото дня.
Другими женщинами травишь время,
черты похожие пытаешься найти.
Но горечь концентрируется в венах.
Идешь на поиски, сбиваешься с пути.
Я твой наркотик, боль, тоска и стоны.
Другие женщины похожи, но – Увы!
По примитивности простые клоны —
не так таинственны, сильны, не так умны.
О, мой наивный, бестолковый странник,
в борьбе с тоской меняешь виртуальных жён.
Одна лишь я твой кнут, и грех, и сладкий пряник.
Сопротивляться бесполезно, ты сражён.
Я любила тебя,
ты поверить не мог, улыбался.
Избегая вранья,
по дороге осенней умчался.
Что с того? До сих пор
влюблена безнадежно и глупо.
Поминутный повтор —
целовать бы желанные губы.
Что с того? Ты исчез,
и просил не искать, не тревожить.
Рядом призрачный лес,
перегрызть бы удила и вожжи,
и нестись за тобой
к горизонту, очнувшись в закате.
Но доносится вой,
солнце мёртвых встает. Виноваты…
потому что ты волк,
ну, а я утомлённая лошадь.
Дождь осенний умолк,
и зима снег на головы крошит.
Справа волчья тропа,
слева скопище жаждущих пищи.
Эх, судьбина-судьба!
Каждый всё же находит, что ищет.
Нас ничто не спасёт —
и тебя, и меня укокошат.
Потому что ты волк,
и влюблён в белоснежную лошадь.
Тик-так! Тик-так!..
Не спится стрелкам на часах,
и мне не спится.
Увидеть бы тебя во снах,
но есть границы
фантазии – с тех пор как мы не вместе.
Мой белый флаг
не комментируешь никак,
а я устала.
Захлопнул форточку сквозняк,
под одеяло
запрыгну – насчитав овечек двести.
Тик-так! Тик-так!..
Надеть бы клоунский колпак,
пойти навстречу.
Дорога сделает зигзаг,
мечту калеча
реальностью – не я твоя невеста.
Ни полонез, ни польку и ни легкий вальс по кругу зала
Не танцевали мы весенним днём по этикету бала.
Я – в белом платье атласном, а ты – в парадном чёрном фраке.
В толпе гостей, чуть подаль от колонны, в жалком полушаге.
Пикейный галстук-бабочка, завязанный на плотный узел.
Бездонным взглядом и улыбкой ласковой стремглав сконфузил.
С букетиком цветов в руках, в сторонке, замерла смущенно.
На стены крепости моей вспорхнули белые знамёна.
Тихо-тихо в дом войду, жди, любимый.
Впереди нам предстоит вечер длинный.
Будем время коротать – у камина.
Перекрасит осень клён в цвет тигриный.
Станет ветка бить в стекло, нас пугая.
В парк по рельсам простучит тень трамвая.
Окунётся город наш в свет неона.
Мы останемся с тобой вместе дома.
Будем время коротать – до рассвета.
Я желания свои по секрету
буду ласково шептать, близко-близко.
Ты простонешь мне в ответ: «Сжалься, киска…»
Я так любила аромат подаренных цветов…
Я так любила аромат подаренных цветов…
Ромашек, лилий, роз – да было мне неважно.
Ты приходил в мой дом желанный, эпатажный.
Старушки, сидя на скамейке у подъезда,
глазами провожали вслед, не закрывая ртов,
наивно полагая – я твоя невеста.
А я любила аромат подаренных цветов…
Жаль, ты в минуты эти был такой коварный,
забрасывал меня на стильный столик барный,
и осыпал оборванными лепестками —
как бабочки, порхали к потолку поверх голов.
Противный, как ты смел так поступать с цветами?
Ах, как любила я порхание тех лепестков…
Потише, милый, тише ночью говори,
чуть слышным шёпотом, пощекотав мне ушко.
Пусть за окошком сонно светят фонари,
и ты один в гостиной спишь на раскладушке.
Читать дальше